Афиша
Лекция «Не умру я, мой друг, никогда…»
28 декабря 1925 года не стало Сергея Есенина. Его жизнь закончилась в 30 лет в ленинградской номере гостиницы «Англетер».
Уже почти век уход поэта не даёт покоя историкам, исследователям и поклонникам его творчества. «Он страшно жил и страшно умер», – сказала Анна Ахматова на другой день после смерти Сергея Есенина, выразив этой короткой фразой точку зрения литературной элиты тех лет. Жестко, но по существу довольно точно. Сегодня, спустя многие десятилетия, можно с уверенностью сказать: ни один российский гений не вызывал столько сплетен при жизни, запретов и безумной любви после смерти и многолетних споров о самой смерти...
Но вот парадокс: если заглянуть в декабрьские газеты 25-го года (Сергей Есенин скончался 28 декабря 1925 года), мы не найдем ничего, кроме многочисленных скорбных некрологов. Никаких намеков в российской (и даже западной) прессе на насильственную гибель. Случившееся в «Англетере» очень взволновало, но нисколько не удивило литературную Россию. Иначе кто бы заставил поэта Клюева начать «Плач о Сергее Есенине» словами, традиционно относимыми к самоубийцам: «Помяни, чёртушко, Есенина...»
Вскрытие показало, что Есенин умер от асфиксии. А через день в отдельном вагоне тело поэта перевезли в Москву. Его похороны собрали весь цвет литературной столицы. Как бы ни относилась к поэту поэтическая элита, журналисты и критики, проводить его пришли все. В Москве в декабрьские морозы проститься с Есениным пришли тысячи людей. Очередь была невероятной, с пяти вечера всю ночь и до утра не заканчивался людской поток. Похороны поэта были отнесены на государственный счет и прошли с неожиданно большими почестями, которых при жизни Есенин не удостаивался. Одна только надпись на полотнище «Тело великого национального русского поэта Сергея Есенина покоится здесь» наводила на подозрения – ещё несколько дней назад этот поэт был изгнанником в собственной стране
Поскольку никаких свидетельств, позволивших заподозрить убийство, не было, 23 января 1926 года дознание по делу Есенина было прекращено.
Я не буду писать о версиях насильственной гибели или самоубийства поэта. Пусть этим занимаются исследователи-есениноведы и другие специалисты. Мне хотелось бы немного прикоснуться к миру Есенина, показать его как человека.
Сергей Есенин – поэт, жизнь которого была полна трагичных моментов, поэт с надрывом, чье творчество неизменно привлекает нас и сейчас и в первозданном виде, и переложенное на музыку или в качестве сюжетов для современных постановок. Несмотря на то что написано о нём очень много, некоторые интересные факты из биографии поэта все ещё известны не всем. Каким он был, великий русский поэт?
Его поведение многие неизменно находили вызывающим, эпатажным и даже шокирующим. Его стихи – особая страница русской поэзии. Есенина невозможно загнать в тесные рамки литературных течений начала ХХ века, он – сам по себе, бунтующий, страстный, с огромной русской душой нараспашку. Наверное, поэтому поэзия Сергея Есенина никого не оставляет равнодушным: её либо обожают, либо отказываются понимать и принимать.
***
Сохранились фотографии и даже кинокадры с Есениным. Но чтобы составить представление о его внешности и манерах, стоит прочитать воспоминания родных и близких поэта.
Писатель А. Толстой: «Русый, кудреватый, голубоглазый, с задорным носом. Ему бы холщовую рубашку с красными латками, перепояску с медным гребешком и в семик плясать с девками в березовой роще».
В. Шкловский: «Одевался Есенин элегантно, но странно: по-своему, но как-то не в свое. Он ощущал, что цилиндр и лаковые сапоги – печальная шутка».
Писатель Ю. Либединский: «Сохранившиеся портреты в общем передают прелесть его лица – его улыбку, то шаловливо-добродушную, то задумчивую, то озорную. Но ни один из его портретов не передает того особенного выражения душевной усталости, понурости, которое порой, словно тень, выступало на его лице. Только сейчас понимаю я, что выражение это было следствием того творческого напряжения, которое не покидало его всю жизнь».
Близкий друг, поэт В. Эрлих: «Помню, кто-то еще назвал его чернозубым ангелом. Когда он подолгу не чистил зубов, они у него чернели от курева».
Сестра поэта А. Есенина: «Размер костюма у Сергея был 48; ботинки носил 41 размера; рост у него, вероятно, был 178, хотя во французском паспорте стоит 168, но это явная ошибка, описка».
Поэт И. Шнейдер: «Роста он был небольшого, при всем изяществе – фигура плотная».
Актер В. Качалов: «Меня поразила его молодость. Когда он молча и, мне показалось, застенчиво подал мне руку, он показался мне почти мальчиком, ну, юношей лет двадцати. Сели за стол, стали пить водку. Когда он заговорил, сразу показался старше, в звуке голоса послышалась неожиданная мужественность. Когда выпил первые две-три рюмки, он сразу заметно постарел. Как будто усталость появилась в глазах; на какие-то секунды большая серьезность, даже некоторая мучительность застывали в глазах. Глаза и рот сразу заволновали меня своей огромной выразительностью. Вот он о чем-то заспорил и внимательно, напряженно слушает оппонента: брови слегка сдвинулись, не мрачно, не скорбно, а только упрямо и очень серьезно. Чуть приподнялась верхняя губа – и какое-то хорошее выражение, лицо пытливого, вдумчивого, в чем-то очень честного, в чем-то даже строгого, здорового парня, – парня с крепкой «башкой». А вот брови ближе сжались, пошли книзу, совсем опустились на ресницы, и из-под них уже мрачно, тускло поблескивают две капли белых глаз – со звериной тоской и со звериной дерзостью. Углы рта опустились, натянулась на зубы верхняя губа, и весь рот напомнил сразу звериный оскал, и весь он вдруг напомнил готового огрызаться волчонка, которого травят. А вот он встряхнул шапкой белых волос, мотнул головой – особенно, по-своему, но в то же время и очень по-мужицки – и заулыбался широкой, сочной, озаряющей улыбкой, и глаза засветились «синими брызгами», действительно стали синие».
Писатель П. Орешин: «Никто так не умел ходить, как Есенин, и в первые дни нашего знакомства мне все казалось, что у него ноги длиннее, чем следует».
Литератор и журналист С. Виноградская: «Он чудесно плясал – то разудало, вприсядку, с притоптыванием, то легко, чуть двигаясь, шевеля одними носками ног, едва поводя плечами, плавно двигая руками, с платочком меж пальцев, то бурно, безостановочно кружась, то без удержу отделывая трепака под аккомпанемент неизменной гармошки. Гармонь вообще занимала у него большое и почетное место, почти такое же, какое она заняла в его стихах. И он ухитрялся в Москве обеспечить себя игрой на гармошке. У него в квартире не раз играли лучшие гармонисты Москвы, и просто гармонисты, и весьма плохие гармонисты».
***
Жизнь Сергея Есенина изобилует экстравагантными и интересными деталями. И первые штрихи к яркому образу поэта появились уже в раннем детстве. В автобиографии он писал:
«С двух лет был отдан на воспитание довольно зажиточному деду по матери, у которого было трое взрослых неженатых сыновей, с которыми протекло почти все мое детство.
Дядья мои были ребята озорные и отчаянные. Трех с половиной лет они посадили меня на лошадь без седла и сразу пустили в галоп. Я помню, что очумел и очень крепко держался за холку. Потом меня учили плавать. Один дядя (дядя Саша) брал меня в лодку, отъезжал от берега, снимал с меня белье и, как щенка, бросал в воду. Я неумело и испуганно плескал руками, и, пока не захлебывался, он все кричал: «Эх! Стерва! Ну куда ты годишься?..» «Стерва» у него было слово ласкательное. После, лет восьми, другому дяде я часто заменял охотничью собаку, плавал по озерам за подстреленными утками.
Очень хорошо лазил по деревьям. Среди мальчишек всегда был коноводом и большим драчуном и ходил всегда в царапинах.
За озорство меня ругала только одна бабка, а дедушка иногда сам подзадоривал на кулачную и часто говорил бабке: «Ты у меня, дура, его не трожь, он так будет крепче». Бабушка любила меня из всей мочи, и нежности ее не было границ.
По субботам меня мыли, стригли ногти и гарным маслом гофрили голову, потому что ни один гребень не брал кудрявых волос. Но и масло мало помогало. Всегда я орал благим матом и даже теперь какое-то неприятное чувство имею к субботе».
***
В детстве поэт был лишен материнской любви.
Отношения между родителями не заладились с самого начала – маму, Татьяну Федоровну Титову, выдали замуж против её воли. Когда Серёже Есенину было около трёх лет, Татьяна Федоровна бросила мужа, Александра Никитича, и уехала работать в Рязань. Серёжа остался с дедом и бабкой по материнской линии, которые и занимались воспитанием внука. Но материнской любви мальчику не хватало. С самого детства Есенин считал себя круглым сиротой.
Знакомая Есенина вспоминала в 1926 году со слов поэта: «Мать свою он в детстве принимал за чужую женщину, и, когда она приходила к деду, где жил Есенин, и плакалась на неудачи в семье, он утешал её: «Ты чего плачешь? Тебя женихи не берут? Не плачь, мы тебе найдем жениха». Многие исследователи считают, что стихи, посвящённые матери, были созданы Сергеем Александровичем под впечатлением образа бабушки Натальи Ефтеевны, а не мамы.
***
Есенин оставался на второй год в третьем классе.
Но не из-за учебы, а по причине ужасного поведения. Несмотря на это, учеба ему давалась: в мае 1909 года Сергей весьма успешно сдал первые в своей жизни экзамены и был награжден Похвальным листом и Евангелием.
***
Он не был крестьянином в подлинном смысле этого слова.
Вопреки амплуа «последнего поэта деревни», которое Есенин во многом создал себе сам. Хотя он вырос в деревне и умел и косить, и пахать, и лошадь запрягать, изо дня в день ничем этим он не занимался – настоящего крестьянского хозяйства семья его не держала. Показательно письмо шестнадцатилетнего Есенина, в котором он жалуется другу на то, что ему нечем заняться, так как все приятели на сенокосе: «У нас все уехали на сенокос. Я дома. Читать нечего, играю в крокет».
Ну и вернуться в воспетую им русскую деревню он не особо стремился: родное Константиново навещал очень редко. Имажинисты, к которым примкнул Есенин чуть позже в Москве, на крестьянских парней уж точно не походили: они делали ставку на стиль и являлись по сути законодателями моды той поры. Костюмы, кстати, сидели на поэте безупречно. Крестьянский деревенский мальчик быстро прослыл прирожденным джентльменом.
Бельгийский поэт Франц Элленс, переводивший на французский язык есенинского «Пугачева», встречался с русским поэтом в 1923 году в Париже. Есенин тогда внешне походил на типичного пьянчугу – с тем же специфическим выражением лица и тем же разбродом мыслей и чувств. Тем не менее, Элленс был восхищён поэтом: «элегантность в одежде и совершенно непринужденная манера держаться», «он сочетал в себе здоровье и полноту природного бытия», «этот крестьянин был безукоризненным аристократом». Есенин, будучи уже известным поэтом, часто с раздражением реагировал на звание «крестьянский поэт». «Я не крестьянский поэт, я просто поэт!» – отвечал он в такие моменты.
***
Образование Есенина.
Известный поэт мог бы стать учителем: Сергей Есенин с отличием окончил в 1909 году Константиновское земское училище, затем окончил церковно-учительскую школу, но профессия педагога его мало привлекала. Уже в Москве с сентября 1913 года Есенин начал посещать народный университет имени Шанявского. Полтора года университета дали Есенину ту основу образования, которой ему так не хватало. Впоследствии поэт занимался самообразованием, много читал и был известен своей эрудицией.
***
В столицу он приехал почти непьющим.
Поэтому в компаниях часто просто притворялся пьяным – видимо, чтобы сойти за своего. Позже пристрастие к алкоголю буквально поработило поэта, изменив его не только внутренне, но и внешне. Отметим, что, по словам самого Есенина, в состоянии алкогольного опьянения стихов он не писал: все даже самые жуткие и безысходные строки были им написаны в абсолютной трезвости.
Когда же пил Есенин, если за последние 5 лет жизни он написал около 100 стихотворений и 5 поэм, а за последний год жизни им было подготовлено к изданию и выпущено 4 сборника стихотворений? И в Ленинград, где произошла трагедия, он ехал работать над изданием полного собрания своих сочинений.
Любопытно, что, согласно воспоминаниям товарища Есенина по Константинову и первым годам жизни в Москве Николая Сардановского и письмам поэта, Сергей какое-то время был вегетарианцем.
***
Есенин и бумага.
В 1918 году в Москве было организовано издательство «Трудовая артель художников слова». Его организовали Сергей Клычков, Сергей Есенин, Андрей Белый, Петр Орешин и Лев Повицкий. Хотелось издавать свои книги, но бумага в Москве была на строжайшем учёте. Есенин все же вызвался достать бумагу.
Он надел длиннополую поддевку, причесался на крестьянский манер и отправился к дежурному члену Президиума Московского Совета. Есенин стал перед ним без шапки, начал кланяться и, старательно окая, попросил «Христа ради сделать божескую милость и отпустить бумаги для крестьянских поэтов».
Для такой важной цели бумага, конечно же, нашлась, а первой была издана книжка стихов Есенина «Радуница». «Артель», правда, вскоре распалась, но успела выпустить несколько книг.
***
Немало усилий было потрачено поэтом на создание образа наивного и простодушного рубахи-парня, столь полюбившегося читателям и поклонникам его творчества. Однако наивность отнюдь не была природным качеством Есенина. Наоборот, расчетливость и продуманность – вот что помогло начинающему поэту в кратчайшие сроки заручиться поддержкой влиятельных писателей и начать печататься в ведущих литературных журналах.
«…По-хорошему чистосердечно (а не с деланой чистосердечностью, на которую тоже был великий мастер) сказал:
– Знаешь, и сапог-то я никогда в жизни таких рыжих не носил, и поддевки такой задрипанной, в какой перед ними предстал. Говорил им, что еду бочки в Ригу катать. Жрать, мол, нечего. А в Петербург на денёк, на два, пока партия моя грузчиков подберётся. А какие там бочки – за мировой славой в Санкт-Петербург приехал, за бронзовым монументом…»
Анатолий Мариенгоф. «Роман без вранья» (1927)
***
Неисправимый модник и донжуан.
Сергей Есенин очень любил свои волосы цвета спелой ржи и огорчался, если кто-то упоминал, что они потемнели. Поэт терпеть не мог рыжины – именно поэтому он тщательно брился (в его бороде проступали рыжие волоски) и припудривал вдобавок щеки!
Кстати, сколько женщин «в углу прижимал» красавчик-поэт? Сам он хвастался, что у него было три тысячи женщин! Конечно, собеседники уличали его в некотором преувеличении своих подвигов, поэтому Есенин снизил цифру до трехсот. А потом и до тридцати. Но девушки его любили, это точно!
***
Ораторские способности: не всё так просто.
В детстве, а потом и во взрослой жизни у поэта были проблемы с речью. В стихийно возникавших спорах, по воспоминаниям друзей и близких, Есенину трудно было связно изложить свои мысли, он начинал запинаться, мешался.
С другой стороны, стихотворения свои он всегда выучивал наизусть и производил блестящее впечатление, декламируя их с подлинным актерским мастерством, сжимая в кулаки руки, отдаваясь весь созданным им образам и мотивам. Люди, не знакомые близко с ним, считали Есенина прекрасным оратором.
***
Сергей Есенин страдал сифилофобией и страхом перед милиционерами.
Боязнь заразиться сифилисом доходила до маниакальности. Друг поэта Анатолий Мариенгоф вспоминал: «Выскочит, бывало, на носу у него прыщик величиной с хлебную крошку, и уж ходит он от зеркала к зеркалу суров и мрачен».
Не меньший страх в Есенине вызывали милиционеры. Однажды проходя мимо Летнего сада, он заметил стоящего у ворот стража порядка. «Он вдруг хватает меня за плечи так, что сам становится лицом к закату, – рассказывал Вольф Эрлих, – и я вижу его пожелтевшим, полные непонятного страха глаза. Он тяжело дышит и хрипит: «Слушай, а! Только никому ни слова! Я тебе правду скажу! Я боюсь милиции. Понимаешь? Боюсь!..».
***
Есенин и Маяковский.
Миф о взаимной ненависти Сергея Есенина и Владимира Маяковского – один из самых известных в истории литературных течений ХХ века. Поэты действительно были непримиримыми идейными оппонентами и в публичных выступлениях были готовы бесконечно поливать друг друга грязью. Однако это не означает, что один из них недооценивал силу таланта другого. Современники подтверждают, что Есенин понимал значение творчества Маяковского и выделял его из всех футуристов: «Что ни говори, а Маяковского не выкинешь. Ляжет в литературе бревном, и многие о него споткнутся». Поэт неоднократно читал отрывки из стихов Маяковского, – в частности, ему нравились стихотворения о войне «Мама и убитый немцами вечер» и «Война объявлена».
В свою очередь, Маяковский также был высокого мнения о Есенине, хотя и скрывал это со всевозможной тщательностью. Известный мемуарист М. Ройзман вспоминает, что однажды, придя на прием к редактору «Нового мира», «сидел в приемной и слышал, как в секретариате Маяковский громко хвалил стихи Есенина, а в заключение сказал: «Смотрите, Есенину ни слова о том, что я говорил».
Маяковский убеждал Есенина: «Бросьте вы ваших Орешиных и Клычковых! Что вы эту глину на ногах тащите?» – «Я глину, а вы – чугун и железо! Из глины человек создан, а из чугуна что?» – «А из чугуна памятники!»
…Разговор происходил незадолго до смерти Есенина.
От того же времени остался в памяти и другой эпизод.
Однажды вечером подошел ко мне Владимир Владимирович взволнованный, чем-то потрясенный:
– Я видел Сергея Есенина, – с горечью, и затем горячась, сказал Маяковский, – пьяного! Я еле узнал его. Надо как-то… взяться за Есенина. Попал в болото. Пропадет. А ведь он чертовски талантлив».
***
Есенин и революция.
Одним из главных проявлений противоречивости Есенина стало его отношение к революции. С одной стороны, бунтарская натура поэта приветствовала резкие изменения. Поэт Петр Орешин писал: «Есенин принял Октябрь с неописуемым восторгом; и принял его, конечно, только потому, что внутренне был уже подготовлен к нему, что весь его нечеловеческий темперамент гармонировал с Октябрем».
Сам Есенин в автобиографии указывал: «В годы революции был всецело на стороне Октября, но принимал все по-своему, с крестьянским уклоном». Литературовед А. М. Микешин подчеркивал, что поэт увидел в революции «ангела спасения», который явился к находящемуся «на одре смерти» крестьянству.
Впрочем, уже к 1920-му году восторг начал сходить на нет: «Мне очень грустно сейчас, что история переживает тяжелую эпоху умерщвления личности как живого, ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал...».
Неприятие поэтом ситуации стремительно росло. В 1923-м, возвращаясь из путешествия в США, он горько признавался в письме другу, уже безо всякой надежды на лучшее:
«Если б я был один, если б не было сестёр, то плюнул на все и уехал бы в Африку или ещё куда-нибудь. Тошно мне ЗАКОННОМУ сыну российскому в своем государстве пасынком быть. Надоело мне это б... снисходительное отношение власть имущих, а еще тошней переносить подхалимство своей же братии к ним. Не могу! Ей Богу не могу. Хоть караул кричи или бери нож да становись на большую дорогу.
Теперь, когда от революции остались только хрен да трубка, стало очевидно, что ты и я были и будем той сволочью, на которой можно всех собак вешать.
А теперь, теперь злое уныние находит на меня. Я перестаю понимать, к какой революции я принадлежал. Вижу только одно, что ни к февральской, ни к октябрьской, по-видимому. В нас скрывался и скрывается какой-нибудь ноябрь». За несколько лет Есенин прошел путь от сочувствия большевикам до полного неприятия их идей и дел.
***
Из воспоминаний Елизаветы Стырской, в 20-е годы она входила в круг «прославленных и юных» друзей Есенина.
Поэт и танцовщица.
– Что с тобой, Сергей, любовь, страдания, безумие?
Он посмотрел на меня исподлобья и сказал тихо, запинаясь и тяжело вздыхая:
– Не знаю. Ничего похожего с тем, что было в моей жизни до сих пор. Айседора имеет надо мной дьявольскую власть. Когда я ухожу, то думаю, что никогда больше не вернусь, а назавтра или послезавтра я возвращаюсь. Мне часто кажется, что я её ненавижу. Она – чужая! Понимаешь, совсем чужая. Смотрю на неё, и мне почти смешно, что она хочет быть моей женой. Она?! На что мне она? Что я ей? Мои стихи… Моё имя… Ведь я Есенин… Я люблю Россию, коров, крестьян, деревню… А она любит греческие вазы… ха… ха… ха… В греческих вазах мое молоко скиснет… У неё такие пустые глаза… Чужое лицо… жесты, голос, слова – всё чужое!..
И все-таки я к ней возвращаюсь. Она умна! Она очень умна! И она любит меня. Меня трогают её слезы, её забавный русский язык… Иногда мне с ней так хорошо! По-настоящему хорошо! Когда мы одни… Когда мы молчим… или когда я читаю ей стихи. Не удивляйся, я прочел ей много стихов, она понимает их, ей-Богу, понимает. Своей интуицией, любовью… Она меня очень любит. Не думай, что я из-за денег, из-за славы!.. Я плюю на это! Моя слава больше её! Я – Есенин! Денег у меня было много и будет много, что мне нужно – её?! Всё это мерзкие сплетни! Это всё завистники, желающие половить рыбку в мутной воде!
Всё это меня оскорбляет. Я ко всем холоден! Она стара… ну, если уж… Но мне интересно жить с ней, и мне это нравится… Знаешь, она иногда совсем молодая, совсем молодая. Она удовлетворяет меня и любит и живёт по-молодому. После неё молодые мне кажутся скучными – ты не поверишь.
– Почему же ты тогда от неё убегаешь?
– Не знаю. Не нахожу ответа. Иногда мне хочется разнести всё в Балашовском особняке, камня на камне не оставить. И её в пыль!
– Почему же, почему?
– Иногда мне кажется, что ей наплевать, что я – Есенин, иногда мне кажется, что ей нужны мои глаза, волосы, моя молодость, а иногда, что ей не нравится Россия. Я хочу писать, а она танцует. Почему танцы так прославляют? Допустим, я признаю, что это искусство. Возможно, как и все другие искусства, но я нахожу это смешным. Мне не нравятся танцы. Я их не понимаю. Мне неприятно слышать, что ей аплодируют в театре. Нерусское это искусство, потому я его и не люблю. Я – русский. Я люблю камаринскую! …
***
К моменту гибели на Есенина было заведено 13 уголовных дел. Поэт был единственным, кто мог в ресторане рядом с Красной площадью кричать: «Бей коммунистов, спасай Россию!» Это был момент, когда Есенин узнал, что коммунисты при подавлении Тамбовского мятежа использовали химическое оружие. Тогда против власти Советов восстали 70 тысяч крестьян во главе с атаманом Антоновым. Песня восставших – «Антоновская» – стала любимой песней поэта.
***
Поэт выступал против хулы на Бога, которую поощряли большевики. За полгода до гибели в ответ на кощунственные стихи Демьяна Бедного Есенин написал:
«Когда я в «Правде» прочитал
Неправду о Христе блудливого Демьяна –
Мне стало стыдно, будто я попал
В блевотину, извергнутую спьяну».
А когда большевики решили убрать из всех его сочинений слово «Бог», поэт подрался с наборщиком в типографии, но восстановил прежний вариант.
Известный историк культуры академик Александр Панченко назвал русскую литературу с её бескомпромиссной совестливостью «светским вариантом юродства».
Есенину крайне не нравилось бессмысленное шутовство и кривлянье его собратьев по перу, но его восхищал рассказ А. Франса «об одном акробате, который выделывал вместо обыкновенной молитвы разные фокусы на трапеции перед Богоматерью». В известной степени и самого поэта можно назвать таким «жонглёром Божьей Матери», чья молитва творится его поэзией.
Его жизнь протекала, зажатая в тиски созданных им самим образов «смиренного инока» и «дебошира».
Русский писатель Александр Амфитеатров, сын почитаемого на Руси протоирея Валентина Амфитеатрова, назвал Пушкина «святогрешным». Пожалуй, этот эпитет в полной мере подходит и Сергею Есенину.
***
…Хоть с небольшой, но ухватистой силою…
О физической силе С.А. Есенина свидетельствует Лидия Сотниченко – ленинградский патологоанатом. Она говорила, что, работая в Обуховской больнице в Ленинграде, была свидетельницей исследования тела Есенина, которое делал судмедэксперт Александр Гиляревский. Есенина уложили на белый мраморный стол – и все увидели человека божественного телосложения, настоящего Аполлона. Было удивительно, что хронический алкоголик так выглядел в день своей смерти. Опять встаёт вопрос о пьянстве поэта.
За несколько месяцев до гибели, в сентябре 1925 года, возвращаясь из Баку, поэт ехал в поезде вместе со своей последней женой Софьей Толстой (внучкой Льва Толстого). По пути случился скандал, который, скорее всего, был спровоцирован. Участниками конфликта были ехавшие в поезде эстонский дипломат Альфред Рога и врач-психиатр Юрий Левит. Известно, что Есенин вышел из своего купе и направился в ресторан, однако на его пути стоял сотрудник ГПУ, который не пропустил поэта. Возник скандал, в который почему-то вмешался иностранный подданный Рога, обратившийся к слышавшему перепалку врачу-психиатру с предложением констатировать психическое состояние Есенина. Когда медик вошел в купе, где находились поэт с супругой, и предложил обследоваться, это вызвало гнев у Есенина… Оба его «попутчика» буквально летели через весь вагон. Как результат, было заведено тринадцатое уголовное дело.
***
Писатель И. Грузинов: «У него была небольшая сумка, куда он складывал слова, написанные на отдельных бумажках, он тряс эту сумку, чтобы смешать бумажки, затем вынимал несколько бумажек. Комбинация из слов, полученных таким путем, давала первый толчок к работе над стихом. Этим способом писания стихов поэт хотел расширить рамки необходимого, хотел убежать из тюрьмы своего мозга, хотел многое предоставить стечению обстоятельств, игре случая. Этот способ писания стихов напоминает игру в счастье, гаданье по билетикам, которые вынимает сидящий в клетке уличный попугай».
***
О нецензурных стихах.
О себе Есенин очень точно подметил: «Прокатилась дурная слава, что похабник я и скандалист». Это утверждение соответствовало действительности, так как поэт в пьяном угаре любил развлекать публику сочинениями весьма скабрезного содержания. По воспоминаниям очевидцев, Есенин практически никогда не записывал матерные стихи, они рождались у него спонтанно и тут же забывались.
Подобных сиюминутных стихов у Есенина было довольно много. Например, его авторству приписывают стихотворение «Не тужи, дорогой, и не ахай», в котором поэт призывает своих врагов пойти по всем известному адресу, упреждая их желание послать самого Есенина куда подальше.
***
Наивный и простодушный поэт от Бога должен быть выше суеты критиков и слов литераторов-завистников, отсюда и миф о равнодушии Есенина к мнениям о нем других людей. Однако, как и всякий поэт, Есенин был очень чуток к критике, собирал вырезки из различных изданий (сохранилось две тетради вырезок) и помнил наизусть наиболее лестные и обидные отзывы.
***
Убийство Есенина – самый популярный миф о поэте. Чекисты, евреи, литературные завистники – кого только не обвиняют в совершении этой продуманной и жестокой расправы. Наиболее фантастической является версия о том, что поэта убили выстрелом из пистолета, завернули в ковер и хотели вынести из номера гостиницы через окно, но тело не прошло в оконный проем, после чего было решено инсценировать самоубийство путем повешения.
Поэзия Есенина не менее красноречиво свидетельствует о его стремлении к смерти: за последние два года в его стихотворениях встречается несколько сотен упоминаний о смерти, причем в большей части речь идет о самоубийстве.
И в тоже время есть другие воспоминания (правда о более раннем периоде жизни поэта). Поэт-имажинист А. Кусиков: «Никогда я не встречал человека, так любящего жизнь, по-звериному любящего, как Есенин. Ни у кого я не наблюдал такого страха перед смертью, как у него. Особенно в самые страшные годы Октября, когда повсюду смерть мельтешилась. Смерть. Он боялся быть случайно убитым, боялся умереть от тифа, от испанки, от голода… Боялся даже проходить мимо полуразрушенных (в то время частых) домов, чтоб кирпич не свалился ему на голову, чтоб качающаяся балка не сорвалась и не придавила его. Он ужасно боялся случая – Смерти».
Удивительно думать, что Есенин мог дожить до семидесятых. Что было бы с ним в тридцатые? Пошел бы на войну? Радовался бы оттепели? Какой стала бы его поэзия? Представить это невозможно. Сценарий очень точно угадан, он заканчивается так, как должен был закончиться, – полным, окончательным саморазрушением. «Кто сгорел – того не подожжешь».
Советуем почитать по теме:
Гибель поэта https://esenin.ru/o-esenine/gibel-poeta
СИДОРИНА Н. Златоглавый (Тайны жизни и гибели Сергея Есенина). — Изд. 2-е, дополненное. — Калининград: Янтарный сказ, 2005. — Твердый переплет, 320 с., ил..
ЖИВОЙ ЕСЕНИН. Антология. — СПб.: Амфора, 2005. — Твердый переплет, 544 с. — (Читать модно).
https://libking.ru/books/nonf-/nonf-biography/567806-antologiya-zhivoy-esenin.html
КУЗНЕЦОВ В. Сергей Есенин. Тайна гибели. Казнь после убийства. — СПб.: «НЕВА», 2005 г. — Твердый переплет, 480 с. — (Тайны великих).
Афиша
Лекция «Не умру я, мой друг, никогда…»
28 декабря 1925 года не стало Сергея Есенина. Его жизнь закончилась в 30 лет в ленинградской номере гостиницы «Англетер».
Уже почти век уход поэта не даёт покоя историкам, исследователям и поклонникам его творчества. «Он страшно жил и страшно умер», – сказала Анна Ахматова на другой день после смерти Сергея Есенина, выразив этой короткой фразой точку зрения литературной элиты тех лет. Жестко, но по существу довольно точно. Сегодня, спустя многие десятилетия, можно с уверенностью сказать: ни один российский гений не вызывал столько сплетен при жизни, запретов и безумной любви после смерти и многолетних споров о самой смерти...
Но вот парадокс: если заглянуть в декабрьские газеты 25-го года (Сергей Есенин скончался 28 декабря 1925 года), мы не найдем ничего, кроме многочисленных скорбных некрологов. Никаких намеков в российской (и даже западной) прессе на насильственную гибель. Случившееся в «Англетере» очень взволновало, но нисколько не удивило литературную Россию. Иначе кто бы заставил поэта Клюева начать «Плач о Сергее Есенине» словами, традиционно относимыми к самоубийцам: «Помяни, чёртушко, Есенина...»
Вскрытие показало, что Есенин умер от асфиксии. А через день в отдельном вагоне тело поэта перевезли в Москву. Его похороны собрали весь цвет литературной столицы. Как бы ни относилась к поэту поэтическая элита, журналисты и критики, проводить его пришли все. В Москве в декабрьские морозы проститься с Есениным пришли тысячи людей. Очередь была невероятной, с пяти вечера всю ночь и до утра не заканчивался людской поток. Похороны поэта были отнесены на государственный счет и прошли с неожиданно большими почестями, которых при жизни Есенин не удостаивался. Одна только надпись на полотнище «Тело великого национального русского поэта Сергея Есенина покоится здесь» наводила на подозрения – ещё несколько дней назад этот поэт был изгнанником в собственной стране
Поскольку никаких свидетельств, позволивших заподозрить убийство, не было, 23 января 1926 года дознание по делу Есенина было прекращено.
Я не буду писать о версиях насильственной гибели или самоубийства поэта. Пусть этим занимаются исследователи-есениноведы и другие специалисты. Мне хотелось бы немного прикоснуться к миру Есенина, показать его как человека.
Сергей Есенин – поэт, жизнь которого была полна трагичных моментов, поэт с надрывом, чье творчество неизменно привлекает нас и сейчас и в первозданном виде, и переложенное на музыку или в качестве сюжетов для современных постановок. Несмотря на то что написано о нём очень много, некоторые интересные факты из биографии поэта все ещё известны не всем. Каким он был, великий русский поэт?
Его поведение многие неизменно находили вызывающим, эпатажным и даже шокирующим. Его стихи – особая страница русской поэзии. Есенина невозможно загнать в тесные рамки литературных течений начала ХХ века, он – сам по себе, бунтующий, страстный, с огромной русской душой нараспашку. Наверное, поэтому поэзия Сергея Есенина никого не оставляет равнодушным: её либо обожают, либо отказываются понимать и принимать.
***
Сохранились фотографии и даже кинокадры с Есениным. Но чтобы составить представление о его внешности и манерах, стоит прочитать воспоминания родных и близких поэта.
Писатель А. Толстой: «Русый, кудреватый, голубоглазый, с задорным носом. Ему бы холщовую рубашку с красными латками, перепояску с медным гребешком и в семик плясать с девками в березовой роще».
В. Шкловский: «Одевался Есенин элегантно, но странно: по-своему, но как-то не в свое. Он ощущал, что цилиндр и лаковые сапоги – печальная шутка».
Писатель Ю. Либединский: «Сохранившиеся портреты в общем передают прелесть его лица – его улыбку, то шаловливо-добродушную, то задумчивую, то озорную. Но ни один из его портретов не передает того особенного выражения душевной усталости, понурости, которое порой, словно тень, выступало на его лице. Только сейчас понимаю я, что выражение это было следствием того творческого напряжения, которое не покидало его всю жизнь».
Близкий друг, поэт В. Эрлих: «Помню, кто-то еще назвал его чернозубым ангелом. Когда он подолгу не чистил зубов, они у него чернели от курева».
Сестра поэта А. Есенина: «Размер костюма у Сергея был 48; ботинки носил 41 размера; рост у него, вероятно, был 178, хотя во французском паспорте стоит 168, но это явная ошибка, описка».
Поэт И. Шнейдер: «Роста он был небольшого, при всем изяществе – фигура плотная».
Актер В. Качалов: «Меня поразила его молодость. Когда он молча и, мне показалось, застенчиво подал мне руку, он показался мне почти мальчиком, ну, юношей лет двадцати. Сели за стол, стали пить водку. Когда он заговорил, сразу показался старше, в звуке голоса послышалась неожиданная мужественность. Когда выпил первые две-три рюмки, он сразу заметно постарел. Как будто усталость появилась в глазах; на какие-то секунды большая серьезность, даже некоторая мучительность застывали в глазах. Глаза и рот сразу заволновали меня своей огромной выразительностью. Вот он о чем-то заспорил и внимательно, напряженно слушает оппонента: брови слегка сдвинулись, не мрачно, не скорбно, а только упрямо и очень серьезно. Чуть приподнялась верхняя губа – и какое-то хорошее выражение, лицо пытливого, вдумчивого, в чем-то очень честного, в чем-то даже строгого, здорового парня, – парня с крепкой «башкой». А вот брови ближе сжались, пошли книзу, совсем опустились на ресницы, и из-под них уже мрачно, тускло поблескивают две капли белых глаз – со звериной тоской и со звериной дерзостью. Углы рта опустились, натянулась на зубы верхняя губа, и весь рот напомнил сразу звериный оскал, и весь он вдруг напомнил готового огрызаться волчонка, которого травят. А вот он встряхнул шапкой белых волос, мотнул головой – особенно, по-своему, но в то же время и очень по-мужицки – и заулыбался широкой, сочной, озаряющей улыбкой, и глаза засветились «синими брызгами», действительно стали синие».
Писатель П. Орешин: «Никто так не умел ходить, как Есенин, и в первые дни нашего знакомства мне все казалось, что у него ноги длиннее, чем следует».
Литератор и журналист С. Виноградская: «Он чудесно плясал – то разудало, вприсядку, с притоптыванием, то легко, чуть двигаясь, шевеля одними носками ног, едва поводя плечами, плавно двигая руками, с платочком меж пальцев, то бурно, безостановочно кружась, то без удержу отделывая трепака под аккомпанемент неизменной гармошки. Гармонь вообще занимала у него большое и почетное место, почти такое же, какое она заняла в его стихах. И он ухитрялся в Москве обеспечить себя игрой на гармошке. У него в квартире не раз играли лучшие гармонисты Москвы, и просто гармонисты, и весьма плохие гармонисты».
***
Жизнь Сергея Есенина изобилует экстравагантными и интересными деталями. И первые штрихи к яркому образу поэта появились уже в раннем детстве. В автобиографии он писал:
«С двух лет был отдан на воспитание довольно зажиточному деду по матери, у которого было трое взрослых неженатых сыновей, с которыми протекло почти все мое детство.
Дядья мои были ребята озорные и отчаянные. Трех с половиной лет они посадили меня на лошадь без седла и сразу пустили в галоп. Я помню, что очумел и очень крепко держался за холку. Потом меня учили плавать. Один дядя (дядя Саша) брал меня в лодку, отъезжал от берега, снимал с меня белье и, как щенка, бросал в воду. Я неумело и испуганно плескал руками, и, пока не захлебывался, он все кричал: «Эх! Стерва! Ну куда ты годишься?..» «Стерва» у него было слово ласкательное. После, лет восьми, другому дяде я часто заменял охотничью собаку, плавал по озерам за подстреленными утками.
Очень хорошо лазил по деревьям. Среди мальчишек всегда был коноводом и большим драчуном и ходил всегда в царапинах.
За озорство меня ругала только одна бабка, а дедушка иногда сам подзадоривал на кулачную и часто говорил бабке: «Ты у меня, дура, его не трожь, он так будет крепче». Бабушка любила меня из всей мочи, и нежности ее не было границ.
По субботам меня мыли, стригли ногти и гарным маслом гофрили голову, потому что ни один гребень не брал кудрявых волос. Но и масло мало помогало. Всегда я орал благим матом и даже теперь какое-то неприятное чувство имею к субботе».
***
В детстве поэт был лишен материнской любви.
Отношения между родителями не заладились с самого начала – маму, Татьяну Федоровну Титову, выдали замуж против её воли. Когда Серёже Есенину было около трёх лет, Татьяна Федоровна бросила мужа, Александра Никитича, и уехала работать в Рязань. Серёжа остался с дедом и бабкой по материнской линии, которые и занимались воспитанием внука. Но материнской любви мальчику не хватало. С самого детства Есенин считал себя круглым сиротой.
Знакомая Есенина вспоминала в 1926 году со слов поэта: «Мать свою он в детстве принимал за чужую женщину, и, когда она приходила к деду, где жил Есенин, и плакалась на неудачи в семье, он утешал её: «Ты чего плачешь? Тебя женихи не берут? Не плачь, мы тебе найдем жениха». Многие исследователи считают, что стихи, посвящённые матери, были созданы Сергеем Александровичем под впечатлением образа бабушки Натальи Ефтеевны, а не мамы.
***
Есенин оставался на второй год в третьем классе.
Но не из-за учебы, а по причине ужасного поведения. Несмотря на это, учеба ему давалась: в мае 1909 года Сергей весьма успешно сдал первые в своей жизни экзамены и был награжден Похвальным листом и Евангелием.
***
Он не был крестьянином в подлинном смысле этого слова.
Вопреки амплуа «последнего поэта деревни», которое Есенин во многом создал себе сам. Хотя он вырос в деревне и умел и косить, и пахать, и лошадь запрягать, изо дня в день ничем этим он не занимался – настоящего крестьянского хозяйства семья его не держала. Показательно письмо шестнадцатилетнего Есенина, в котором он жалуется другу на то, что ему нечем заняться, так как все приятели на сенокосе: «У нас все уехали на сенокос. Я дома. Читать нечего, играю в крокет».
Ну и вернуться в воспетую им русскую деревню он не особо стремился: родное Константиново навещал очень редко. Имажинисты, к которым примкнул Есенин чуть позже в Москве, на крестьянских парней уж точно не походили: они делали ставку на стиль и являлись по сути законодателями моды той поры. Костюмы, кстати, сидели на поэте безупречно. Крестьянский деревенский мальчик быстро прослыл прирожденным джентльменом.
Бельгийский поэт Франц Элленс, переводивший на французский язык есенинского «Пугачева», встречался с русским поэтом в 1923 году в Париже. Есенин тогда внешне походил на типичного пьянчугу – с тем же специфическим выражением лица и тем же разбродом мыслей и чувств. Тем не менее, Элленс был восхищён поэтом: «элегантность в одежде и совершенно непринужденная манера держаться», «он сочетал в себе здоровье и полноту природного бытия», «этот крестьянин был безукоризненным аристократом». Есенин, будучи уже известным поэтом, часто с раздражением реагировал на звание «крестьянский поэт». «Я не крестьянский поэт, я просто поэт!» – отвечал он в такие моменты.
***
Образование Есенина.
Известный поэт мог бы стать учителем: Сергей Есенин с отличием окончил в 1909 году Константиновское земское училище, затем окончил церковно-учительскую школу, но профессия педагога его мало привлекала. Уже в Москве с сентября 1913 года Есенин начал посещать народный университет имени Шанявского. Полтора года университета дали Есенину ту основу образования, которой ему так не хватало. Впоследствии поэт занимался самообразованием, много читал и был известен своей эрудицией.
***
В столицу он приехал почти непьющим.
Поэтому в компаниях часто просто притворялся пьяным – видимо, чтобы сойти за своего. Позже пристрастие к алкоголю буквально поработило поэта, изменив его не только внутренне, но и внешне. Отметим, что, по словам самого Есенина, в состоянии алкогольного опьянения стихов он не писал: все даже самые жуткие и безысходные строки были им написаны в абсолютной трезвости.
Когда же пил Есенин, если за последние 5 лет жизни он написал около 100 стихотворений и 5 поэм, а за последний год жизни им было подготовлено к изданию и выпущено 4 сборника стихотворений? И в Ленинград, где произошла трагедия, он ехал работать над изданием полного собрания своих сочинений.
Любопытно, что, согласно воспоминаниям товарища Есенина по Константинову и первым годам жизни в Москве Николая Сардановского и письмам поэта, Сергей какое-то время был вегетарианцем.
***
Есенин и бумага.
В 1918 году в Москве было организовано издательство «Трудовая артель художников слова». Его организовали Сергей Клычков, Сергей Есенин, Андрей Белый, Петр Орешин и Лев Повицкий. Хотелось издавать свои книги, но бумага в Москве была на строжайшем учёте. Есенин все же вызвался достать бумагу.
Он надел длиннополую поддевку, причесался на крестьянский манер и отправился к дежурному члену Президиума Московского Совета. Есенин стал перед ним без шапки, начал кланяться и, старательно окая, попросил «Христа ради сделать божескую милость и отпустить бумаги для крестьянских поэтов».
Для такой важной цели бумага, конечно же, нашлась, а первой была издана книжка стихов Есенина «Радуница». «Артель», правда, вскоре распалась, но успела выпустить несколько книг.
***
Немало усилий было потрачено поэтом на создание образа наивного и простодушного рубахи-парня, столь полюбившегося читателям и поклонникам его творчества. Однако наивность отнюдь не была природным качеством Есенина. Наоборот, расчетливость и продуманность – вот что помогло начинающему поэту в кратчайшие сроки заручиться поддержкой влиятельных писателей и начать печататься в ведущих литературных журналах.
«…По-хорошему чистосердечно (а не с деланой чистосердечностью, на которую тоже был великий мастер) сказал:
– Знаешь, и сапог-то я никогда в жизни таких рыжих не носил, и поддевки такой задрипанной, в какой перед ними предстал. Говорил им, что еду бочки в Ригу катать. Жрать, мол, нечего. А в Петербург на денёк, на два, пока партия моя грузчиков подберётся. А какие там бочки – за мировой славой в Санкт-Петербург приехал, за бронзовым монументом…»
Анатолий Мариенгоф. «Роман без вранья» (1927)
***
Неисправимый модник и донжуан.
Сергей Есенин очень любил свои волосы цвета спелой ржи и огорчался, если кто-то упоминал, что они потемнели. Поэт терпеть не мог рыжины – именно поэтому он тщательно брился (в его бороде проступали рыжие волоски) и припудривал вдобавок щеки!
Кстати, сколько женщин «в углу прижимал» красавчик-поэт? Сам он хвастался, что у него было три тысячи женщин! Конечно, собеседники уличали его в некотором преувеличении своих подвигов, поэтому Есенин снизил цифру до трехсот. А потом и до тридцати. Но девушки его любили, это точно!
***
Ораторские способности: не всё так просто.
В детстве, а потом и во взрослой жизни у поэта были проблемы с речью. В стихийно возникавших спорах, по воспоминаниям друзей и близких, Есенину трудно было связно изложить свои мысли, он начинал запинаться, мешался.
С другой стороны, стихотворения свои он всегда выучивал наизусть и производил блестящее впечатление, декламируя их с подлинным актерским мастерством, сжимая в кулаки руки, отдаваясь весь созданным им образам и мотивам. Люди, не знакомые близко с ним, считали Есенина прекрасным оратором.
***
Сергей Есенин страдал сифилофобией и страхом перед милиционерами.
Боязнь заразиться сифилисом доходила до маниакальности. Друг поэта Анатолий Мариенгоф вспоминал: «Выскочит, бывало, на носу у него прыщик величиной с хлебную крошку, и уж ходит он от зеркала к зеркалу суров и мрачен».
Не меньший страх в Есенине вызывали милиционеры. Однажды проходя мимо Летнего сада, он заметил стоящего у ворот стража порядка. «Он вдруг хватает меня за плечи так, что сам становится лицом к закату, – рассказывал Вольф Эрлих, – и я вижу его пожелтевшим, полные непонятного страха глаза. Он тяжело дышит и хрипит: «Слушай, а! Только никому ни слова! Я тебе правду скажу! Я боюсь милиции. Понимаешь? Боюсь!..».
***
Есенин и Маяковский.
Миф о взаимной ненависти Сергея Есенина и Владимира Маяковского – один из самых известных в истории литературных течений ХХ века. Поэты действительно были непримиримыми идейными оппонентами и в публичных выступлениях были готовы бесконечно поливать друг друга грязью. Однако это не означает, что один из них недооценивал силу таланта другого. Современники подтверждают, что Есенин понимал значение творчества Маяковского и выделял его из всех футуристов: «Что ни говори, а Маяковского не выкинешь. Ляжет в литературе бревном, и многие о него споткнутся». Поэт неоднократно читал отрывки из стихов Маяковского, – в частности, ему нравились стихотворения о войне «Мама и убитый немцами вечер» и «Война объявлена».
В свою очередь, Маяковский также был высокого мнения о Есенине, хотя и скрывал это со всевозможной тщательностью. Известный мемуарист М. Ройзман вспоминает, что однажды, придя на прием к редактору «Нового мира», «сидел в приемной и слышал, как в секретариате Маяковский громко хвалил стихи Есенина, а в заключение сказал: «Смотрите, Есенину ни слова о том, что я говорил».
Маяковский убеждал Есенина: «Бросьте вы ваших Орешиных и Клычковых! Что вы эту глину на ногах тащите?» – «Я глину, а вы – чугун и железо! Из глины человек создан, а из чугуна что?» – «А из чугуна памятники!»
…Разговор происходил незадолго до смерти Есенина.
От того же времени остался в памяти и другой эпизод.
Однажды вечером подошел ко мне Владимир Владимирович взволнованный, чем-то потрясенный:
– Я видел Сергея Есенина, – с горечью, и затем горячась, сказал Маяковский, – пьяного! Я еле узнал его. Надо как-то… взяться за Есенина. Попал в болото. Пропадет. А ведь он чертовски талантлив».
***
Есенин и революция.
Одним из главных проявлений противоречивости Есенина стало его отношение к революции. С одной стороны, бунтарская натура поэта приветствовала резкие изменения. Поэт Петр Орешин писал: «Есенин принял Октябрь с неописуемым восторгом; и принял его, конечно, только потому, что внутренне был уже подготовлен к нему, что весь его нечеловеческий темперамент гармонировал с Октябрем».
Сам Есенин в автобиографии указывал: «В годы революции был всецело на стороне Октября, но принимал все по-своему, с крестьянским уклоном». Литературовед А. М. Микешин подчеркивал, что поэт увидел в революции «ангела спасения», который явился к находящемуся «на одре смерти» крестьянству.
Впрочем, уже к 1920-му году восторг начал сходить на нет: «Мне очень грустно сейчас, что история переживает тяжелую эпоху умерщвления личности как живого, ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал...».
Неприятие поэтом ситуации стремительно росло. В 1923-м, возвращаясь из путешествия в США, он горько признавался в письме другу, уже безо всякой надежды на лучшее:
«Если б я был один, если б не было сестёр, то плюнул на все и уехал бы в Африку или ещё куда-нибудь. Тошно мне ЗАКОННОМУ сыну российскому в своем государстве пасынком быть. Надоело мне это б... снисходительное отношение власть имущих, а еще тошней переносить подхалимство своей же братии к ним. Не могу! Ей Богу не могу. Хоть караул кричи или бери нож да становись на большую дорогу.
Теперь, когда от революции остались только хрен да трубка, стало очевидно, что ты и я были и будем той сволочью, на которой можно всех собак вешать.
А теперь, теперь злое уныние находит на меня. Я перестаю понимать, к какой революции я принадлежал. Вижу только одно, что ни к февральской, ни к октябрьской, по-видимому. В нас скрывался и скрывается какой-нибудь ноябрь». За несколько лет Есенин прошел путь от сочувствия большевикам до полного неприятия их идей и дел.
***
Из воспоминаний Елизаветы Стырской, в 20-е годы она входила в круг «прославленных и юных» друзей Есенина.
Поэт и танцовщица.
– Что с тобой, Сергей, любовь, страдания, безумие?
Он посмотрел на меня исподлобья и сказал тихо, запинаясь и тяжело вздыхая:
– Не знаю. Ничего похожего с тем, что было в моей жизни до сих пор. Айседора имеет надо мной дьявольскую власть. Когда я ухожу, то думаю, что никогда больше не вернусь, а назавтра или послезавтра я возвращаюсь. Мне часто кажется, что я её ненавижу. Она – чужая! Понимаешь, совсем чужая. Смотрю на неё, и мне почти смешно, что она хочет быть моей женой. Она?! На что мне она? Что я ей? Мои стихи… Моё имя… Ведь я Есенин… Я люблю Россию, коров, крестьян, деревню… А она любит греческие вазы… ха… ха… ха… В греческих вазах мое молоко скиснет… У неё такие пустые глаза… Чужое лицо… жесты, голос, слова – всё чужое!..
И все-таки я к ней возвращаюсь. Она умна! Она очень умна! И она любит меня. Меня трогают её слезы, её забавный русский язык… Иногда мне с ней так хорошо! По-настоящему хорошо! Когда мы одни… Когда мы молчим… или когда я читаю ей стихи. Не удивляйся, я прочел ей много стихов, она понимает их, ей-Богу, понимает. Своей интуицией, любовью… Она меня очень любит. Не думай, что я из-за денег, из-за славы!.. Я плюю на это! Моя слава больше её! Я – Есенин! Денег у меня было много и будет много, что мне нужно – её?! Всё это мерзкие сплетни! Это всё завистники, желающие половить рыбку в мутной воде!
Всё это меня оскорбляет. Я ко всем холоден! Она стара… ну, если уж… Но мне интересно жить с ней, и мне это нравится… Знаешь, она иногда совсем молодая, совсем молодая. Она удовлетворяет меня и любит и живёт по-молодому. После неё молодые мне кажутся скучными – ты не поверишь.
– Почему же ты тогда от неё убегаешь?
– Не знаю. Не нахожу ответа. Иногда мне хочется разнести всё в Балашовском особняке, камня на камне не оставить. И её в пыль!
– Почему же, почему?
– Иногда мне кажется, что ей наплевать, что я – Есенин, иногда мне кажется, что ей нужны мои глаза, волосы, моя молодость, а иногда, что ей не нравится Россия. Я хочу писать, а она танцует. Почему танцы так прославляют? Допустим, я признаю, что это искусство. Возможно, как и все другие искусства, но я нахожу это смешным. Мне не нравятся танцы. Я их не понимаю. Мне неприятно слышать, что ей аплодируют в театре. Нерусское это искусство, потому я его и не люблю. Я – русский. Я люблю камаринскую! …
***
К моменту гибели на Есенина было заведено 13 уголовных дел. Поэт был единственным, кто мог в ресторане рядом с Красной площадью кричать: «Бей коммунистов, спасай Россию!» Это был момент, когда Есенин узнал, что коммунисты при подавлении Тамбовского мятежа использовали химическое оружие. Тогда против власти Советов восстали 70 тысяч крестьян во главе с атаманом Антоновым. Песня восставших – «Антоновская» – стала любимой песней поэта.
***
Поэт выступал против хулы на Бога, которую поощряли большевики. За полгода до гибели в ответ на кощунственные стихи Демьяна Бедного Есенин написал:
«Когда я в «Правде» прочитал
Неправду о Христе блудливого Демьяна –
Мне стало стыдно, будто я попал
В блевотину, извергнутую спьяну».
А когда большевики решили убрать из всех его сочинений слово «Бог», поэт подрался с наборщиком в типографии, но восстановил прежний вариант.
Известный историк культуры академик Александр Панченко назвал русскую литературу с её бескомпромиссной совестливостью «светским вариантом юродства».
Есенину крайне не нравилось бессмысленное шутовство и кривлянье его собратьев по перу, но его восхищал рассказ А. Франса «об одном акробате, который выделывал вместо обыкновенной молитвы разные фокусы на трапеции перед Богоматерью». В известной степени и самого поэта можно назвать таким «жонглёром Божьей Матери», чья молитва творится его поэзией.
Его жизнь протекала, зажатая в тиски созданных им самим образов «смиренного инока» и «дебошира».
Русский писатель Александр Амфитеатров, сын почитаемого на Руси протоирея Валентина Амфитеатрова, назвал Пушкина «святогрешным». Пожалуй, этот эпитет в полной мере подходит и Сергею Есенину.
***
…Хоть с небольшой, но ухватистой силою…
О физической силе С.А. Есенина свидетельствует Лидия Сотниченко – ленинградский патологоанатом. Она говорила, что, работая в Обуховской больнице в Ленинграде, была свидетельницей исследования тела Есенина, которое делал судмедэксперт Александр Гиляревский. Есенина уложили на белый мраморный стол – и все увидели человека божественного телосложения, настоящего Аполлона. Было удивительно, что хронический алкоголик так выглядел в день своей смерти. Опять встаёт вопрос о пьянстве поэта.
За несколько месяцев до гибели, в сентябре 1925 года, возвращаясь из Баку, поэт ехал в поезде вместе со своей последней женой Софьей Толстой (внучкой Льва Толстого). По пути случился скандал, который, скорее всего, был спровоцирован. Участниками конфликта были ехавшие в поезде эстонский дипломат Альфред Рога и врач-психиатр Юрий Левит. Известно, что Есенин вышел из своего купе и направился в ресторан, однако на его пути стоял сотрудник ГПУ, который не пропустил поэта. Возник скандал, в который почему-то вмешался иностранный подданный Рога, обратившийся к слышавшему перепалку врачу-психиатру с предложением констатировать психическое состояние Есенина. Когда медик вошел в купе, где находились поэт с супругой, и предложил обследоваться, это вызвало гнев у Есенина… Оба его «попутчика» буквально летели через весь вагон. Как результат, было заведено тринадцатое уголовное дело.
***
Писатель И. Грузинов: «У него была небольшая сумка, куда он складывал слова, написанные на отдельных бумажках, он тряс эту сумку, чтобы смешать бумажки, затем вынимал несколько бумажек. Комбинация из слов, полученных таким путем, давала первый толчок к работе над стихом. Этим способом писания стихов поэт хотел расширить рамки необходимого, хотел убежать из тюрьмы своего мозга, хотел многое предоставить стечению обстоятельств, игре случая. Этот способ писания стихов напоминает игру в счастье, гаданье по билетикам, которые вынимает сидящий в клетке уличный попугай».
***
О нецензурных стихах.
О себе Есенин очень точно подметил: «Прокатилась дурная слава, что похабник я и скандалист». Это утверждение соответствовало действительности, так как поэт в пьяном угаре любил развлекать публику сочинениями весьма скабрезного содержания. По воспоминаниям очевидцев, Есенин практически никогда не записывал матерные стихи, они рождались у него спонтанно и тут же забывались.
Подобных сиюминутных стихов у Есенина было довольно много. Например, его авторству приписывают стихотворение «Не тужи, дорогой, и не ахай», в котором поэт призывает своих врагов пойти по всем известному адресу, упреждая их желание послать самого Есенина куда подальше.
***
Наивный и простодушный поэт от Бога должен быть выше суеты критиков и слов литераторов-завистников, отсюда и миф о равнодушии Есенина к мнениям о нем других людей. Однако, как и всякий поэт, Есенин был очень чуток к критике, собирал вырезки из различных изданий (сохранилось две тетради вырезок) и помнил наизусть наиболее лестные и обидные отзывы.
***
Убийство Есенина – самый популярный миф о поэте. Чекисты, евреи, литературные завистники – кого только не обвиняют в совершении этой продуманной и жестокой расправы. Наиболее фантастической является версия о том, что поэта убили выстрелом из пистолета, завернули в ковер и хотели вынести из номера гостиницы через окно, но тело не прошло в оконный проем, после чего было решено инсценировать самоубийство путем повешения.
Поэзия Есенина не менее красноречиво свидетельствует о его стремлении к смерти: за последние два года в его стихотворениях встречается несколько сотен упоминаний о смерти, причем в большей части речь идет о самоубийстве.
И в тоже время есть другие воспоминания (правда о более раннем периоде жизни поэта). Поэт-имажинист А. Кусиков: «Никогда я не встречал человека, так любящего жизнь, по-звериному любящего, как Есенин. Ни у кого я не наблюдал такого страха перед смертью, как у него. Особенно в самые страшные годы Октября, когда повсюду смерть мельтешилась. Смерть. Он боялся быть случайно убитым, боялся умереть от тифа, от испанки, от голода… Боялся даже проходить мимо полуразрушенных (в то время частых) домов, чтоб кирпич не свалился ему на голову, чтоб качающаяся балка не сорвалась и не придавила его. Он ужасно боялся случая – Смерти».
Удивительно думать, что Есенин мог дожить до семидесятых. Что было бы с ним в тридцатые? Пошел бы на войну? Радовался бы оттепели? Какой стала бы его поэзия? Представить это невозможно. Сценарий очень точно угадан, он заканчивается так, как должен был закончиться, – полным, окончательным саморазрушением. «Кто сгорел – того не подожжешь».
Советуем почитать по теме:
Гибель поэта https://esenin.ru/o-esenine/gibel-poeta
СИДОРИНА Н. Златоглавый (Тайны жизни и гибели Сергея Есенина). — Изд. 2-е, дополненное. — Калининград: Янтарный сказ, 2005. — Твердый переплет, 320 с., ил..
ЖИВОЙ ЕСЕНИН. Антология. — СПб.: Амфора, 2005. — Твердый переплет, 544 с. — (Читать модно).
https://libking.ru/books/nonf-/nonf-biography/567806-antologiya-zhivoy-esenin.html
КУЗНЕЦОВ В. Сергей Есенин. Тайна гибели. Казнь после убийства. — СПб.: «НЕВА», 2005 г. — Твердый переплет, 480 с. — (Тайны великих).
