Афиша
Книжная выставка «Святые Рязанской земли»
На Рязанской земле много почитаемых святых, здесь мы познакомимся с несколькими из них. Блаженная Любовь Рязанская, Святитель Феодорит, архиепископ Рязансий, Преподобный Никон Сушинский и Святитель Василий Рязанский. Узнаем о их житие, святых подвигах.
Блаженная Любовь Рязанская
Блаженная Любовь Рязанская – святая заступница града Рязани и его жителей.
Любовь Семеновна Сухановская родилась 28 августа (по старому стилю, 10 сентября по новому) 1852 года в Рязани, в семье небогатого пронского мещанина Семена Ивановича Сухановского и его супруги Марии Ивановны. Позже родилась сестра Ольга.
Семья жила очень бедно и стесненно, осталась без кормильца, а Любушка целых 15 лет не могла ни ходить, ни стоять на своих ногах. Она много молилась и однажды, когда она была в доме одна, перед ней явился угодник Божий Николай и возвестил: «Вставай, Люба, ходи и юродствуй!» И Любушка встала. То-то была радость для ее матери, вернувшейся домой! Но потом мать задумалась о том, что подвиг юродства очень трудный, и пошла за советом к священнику. Он же выслушал ее и сказал: «Это воля Божия! Не задерживай дочь, отпусти, пусть идет юродствовать! От Господа стопы человеческие исправляются».
На три года Любушка заключила себя в простенок между печью и стеной в своем доме, стояла как древний столпник, погруженная в молитву и богопознание.
Проживая в Рязани теперь отдельно от родных, она стала постоянной молитвенницей во всех городских храмах, а из монастырей полюбила посещать Казанский, где подолгу живала у некоторых сестер, а особенно – у настоятельницы, игумении Екатерины. Часто видели Любушку на улицах, в купеческих лавках или в домах у знакомых. Блаженная молилась за людей, давала добрый и мудрый совет, предостерегала от опасностей.
Поступки ее были не совсем обычными, как и у всех Христа ради юродивых. Например, блаженная могла зайти в лавку к богатому купцу, да и взять без спроса то, что ей нужно. Но и купец этому только радовался. Он знал, что торговля в этот день будет удачной. В другой же раз Любушка могла и пройти мимо лавки, даже если ее зазывали. Устав, блаженная садилась на чье-либо крылечко, и ей давали поесть. Но от одних она брала, а иным говорила: «У вас самих мало». Если же и брала, то по дороге отдавала нуждающимся. Бедняки и нищие очень любили ее.
Будучи прозорливой, блаженная даже незнакомых с нею людей сразу называла по именам и отвечала на еще не заданный вслух вопрос. Но чаще всего свою прозорливость Любушка облекала в загадочную форму, показывая все на вырезанных бумажных фигурках. Зная, где у какой хозяйки лежат ножницы и бумага, она брала их и вырезала то, кому что предназначено: если путешествие – лошадку или паровозик, если замужество – венец, кому смерть – гроб и т.п. Некоторые боялись предсказаний и прятали ножницы, но блаженная тогда выщипывала пальцами на бумаге нужные фигурки и все равно отдавала этим боязливым. Причем фигурки она вырезала очень искусно. Подаст их молча – и уйдет. И все сбывалось…
Но были люди, которые не верили Любушке, подсмеивались над ней. Она же переносила все очень благодушно и терпеливо, и улыбка никогда не сходила с ее приветливого лица. Одевалась она в очень простые цветные платья, а на голове носила платочек – то голубой, то розовый.
Бывало, что блаженная предрекала не только через бумажные фигурки, но и другим образом. Например, рассказывают такой случай. Рождественским постом Любушка ходила в семью Ш., где их бабушка разливала всем чай в 4 часа вечера. В это время как – то раз зашла Любушка с кусочком бархата и сказала: «Шла я мимо похоронной лавки, где гроб обивали, и взяла кусочек обивки. Вот, возьмите!» Бабушка стала недоумевать, но тотчас в дом пришли с известием, что умерла ее кума, а бархат оказался от ее гроба. Так блаженная подготовила всех к печальному событию… В другой раз блаженная Любушка предрекла судьбу двум маленьким девочкам через иконочки, которые им подарила. Одной достался образ святого Александра Невского – и она вышла потом замуж за человека с именем Александр, и жили они на станции «Александр Невский». Другая получила иконочку святой Анны Кашинской – и, как и та, осталась вдовой с двумя детьми.
Много предсказывала блаженная в любимой ею Казанской обители. Помнят, как она вырезала ножницами целый монастырь оградой, церковью и клиросом в ней. Так она ответила на вопрос сестры одной послушницы, быть ли ей монахиней. Пришло время, девушка эта действительно поступила в монастырь и, как обладательница редкого голоса – женского баса, была поставлена на клирос петь и читать, а после закрытия обители она пела в церкви до самой старости. Предвидела блаженная Любовь и закрытие монастыря. Некоторым престарелым матушкам она говорила: «Вы косточки свои оставите в монастыре, а другие нет». Когда же монастырь закрыли, Любушка проворно изготовила из бумаги ножницами разные фигурки и раздала монахиням. И каждой стало ясно – кто умрет, кто уедет, кто при храме останется жить, а кто и замуж пойдет. Впоследствии многие сестры Казанского монастыря встречались и убеждались, что все предреченное Любушкой сбылось…
Приходила блаженная и в свой родной дом. Тогда был жив еще ее дедушка. Однажды она пришла, когда в доме был дедушкин кум, и тот решил пошутить над ней и спросил: «Скажите нам, Любовь Семеновна, кому ваш дом останется по Вашей смерти?» Улыбнулась она и ответила: «Солдатам». Все посмеялись такому неожиданному ответу. Никто и представить себе не мог, что со временем дом действительно будет снесен, а на его месте сооружен военный склад с солдатским снаряжением. Сестра Любушки тоже не воспринимала ее всерьез и лишь после смерти убедилась в своей неправоте, видя, сколько народу вышло провожать блаженную Любовь в путь всея земли, называя ее святой заступницей Рязани.
Перед свержением царя в 1917 году ходила блаженная по улицам и повторяла: «Стены иерихонские падают, стены иерихонские падают». Только позже поняли, что это означает… Недели за три до своей смерти Любушка предупредила об этом свою хорошую знакомую: «Лизонька, я ведь скоро умру, а ты за меня ходи Богу молиться. Ходи на мою могилку и песочек с нее бери, а гроб мой обей розовым». Умерла блаженная Любовь 8/21 февраля 1921 года. Кругом разорение, в магазинах пусто, и Елизавета решила пойти в аптеку хотя бы за марлей. И вот – о чудо! – ей дали марлю густо – розового цвета. Гроб очень красиво обили, да еще кругом оборочки и бантики сделали. Так, всем на радость, чудесно исполнилось последнее желание Любушки. Когда же несли блаженную в последний путь, то улицы вокруг следования похоронной процессии напоминали живую стену из плачущего народа. Все бросили неотложные дела, чтобы проститься с дивной угодницей Божией и своей благодетельницей. Позже над могилкой блаженной Любови усердием одного рязанского диакона и других ее почитателей был установлен памятник.
Но шли годы, Бог постепенно вытеснялся из жизни и сознания когда-то благочестивых людей, забывавших и заветы предков, и самих своих предков. Храмы стали закрывать, разрушать, а священников мучить и убивать. Скоро в Рязани остался один лишь действующий храм – в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». И то он был кладбищенским. Но вот и кладбище стало мало посещаемо, обезлюдило. Заросла здесь даже могилка Любушки…
И вдруг появился на кладбище некий военный и стал спрашивать, где похоронена блаженная Любушка. Он выразил желание поставить над ее могилкой крест и металлическую ограду. Оказалось, что военный этот был очень болен и врачи не могли ему помочь, но явилась ему во сне Любушка и сказала: «Не горюй и не волнуйся, а поезжай в Рязань, найди на кладбище могилку Любови Семеновны Сухановской, поставь вокруг оградку и будешь здоров и счастлив». Он сделал, как ему заповедала блаженная, и получил исцеление… Так святая Любовь вновь вышла к людям (хотя и забывшим ее) с евангельской истиной, что любовь никогда не перестает…
Много еще чудес было совершено, да и сейчас совершается, по молитвам к блаженной Любови Рязанской. В 1992 году усердием братии Свято-Иоанно-Богословского монастыря на могилке ее была поставлена часовня, а 10/23 июня 1998 года состоялось причисление блаженной Любушки к Собору Рязанских святых и перенесение ее цельбоносных мощей в рязанский Николо-Ямской храм.
Святитель Феодорит, архиепископ Рязансий
Существует предание, что святитель был близким родственником боярина Шереметева, имел поместья в Рязани.
Принял монашество не ранее 1589 года по благословению Патриарха Иова.
С 1604 года архимандрит Рязанского Спасского монастыря.
В августе 1605 года митрополитом Казанским Ермогеном хиротонисан во епископа Рязанского и Муромского с возведением в сан архиепископа.
8 (18) мая 1606 года присутствовал при браке Лжедмитрия I с Мариной Мнишек.
После свержения Лжедмитрия I участвовал в духовном торжестве при венчании на царство Василия Ивановича Шуйского.
При помощи и покровительстве Василия Шуйского воздвиг Успенский собор.
10 июня 1609 года архиепископ Феодорит открыл нетленные мощи святителя Василия, епископа Рязанского († 1295), и торжественно перенёс их из Борисоглебской церкви в Успенский собор.
Участник Земского Собора 1613 года. 21 февраля 1613 года, вопрошал народ с Лобного места о том, кого следует возвести на престол. Приглашал Михаила Фёдоровича Романова на царство и благословил иконой Божией Матери.
Много потрудился над благоустройством своей обширной епархии.
10 сентября 1617 года архиепископ Феодорит мирно отошёл ко Господу. Погребён в Архангельском соборе Рязанского Кремля.
Преподобный Никон Сушинский
Преподобный Никон (Никон Андреевич Щербаков) родился в 1764 году в деревне Кирицы Рязанской губернии при Кирицком зеркальном заводе от православных родителей – фабричного мастерового Андрея Щербакова и законной его жены Евдокии. Достигнув совершеннолетия, он вступил в брак с дочерью мастерового того же завода Татьяной Николаевной. Она родила ему четырех сыновей: Максима, Ивана, Тимофея, Михаила, и трех дочерей: Анисью, Софью и Матрону.
Никон Андреевич занимался при фабрике столярной работой, главным образом делал рамы для зеркал. Он был искусный и трудолюбивый мастер, а вместе с тем очень расторопный и честный человек.
Никон Андреевич был человек энергичный, имел живой, прямодушный и горячий характер, часто любил повеселиться и повеселить других – поиграть на гармонике, поплясать. Жизнь его за это время была далеко не безупречной, даже в отношении к жене, хотя она была очень хорошая женщина. Когда впоследствии во время подвижнической жизни преподобного Никона кто – нибудь с похвалою и удивлением говорил ему о его воздержании и подвигах, он всегда с глубокою скорбью и смирением отвечал: «Как же мне не поститься, не молиться и не наказывать себя! Ведь я был пьяница, ругательник и распутник! Куда я гожусь по грехам моим? Чего я стою?» О жене же своей преподобный говорил: «Ее место выше моего».
Между тем, имея от природы весьма хорошие способности и любознательность, Никон Андреевич знал много житий святых и разные христианские правила и обязанности. Будучи неграмотным, он при случае любил слушать чтение хороших книг и временами раскаивался в своей разгульной жизни и желал исправить ее, но лет до пятидесяти в его жизни не было почти никакой заметной перемены к лучшему. Раз на Масленице, в Прощеное воскресенье, Никон Андреевич был очень хмелен. Пришел он домой уже около полуночи, упал на пол и подвергся небывалому у него припадку – с ним произошли конвульсии, судороги, трясение тела, течение изо рта пены. Испуганные домашние не стали трогать его в таком состоянии и оставили лежать на полу. Наступил первый день Великого поста. Проспавшись, Никон Андреевич в полной мере осознал и восчувствовал, по благодати Божией, опасность своего нравственного состояния и твердо решился изменить свою жизнь. Не сказавшись никому, даже из домашних, он отправился странствовать по разным святым местам и пространствовал около года.
Когда Никон Андреевич возвратился домой и явился к своему помещику Генике, тот приказал жестоко наказать его за самовольную отлучку. За Никона Андреевича вступилась жена помещика Амалия Ивановна и тот простил будущего старца. Никон Андреевич не хотел уже возвращаться к прежней жизни. Он прекратил работать на фабрике и в первые годы новой жизни занимался только некоторыми домашними делами. Употребление водки совершенно оставил. Начал постоянно ходить в храм.
Видя особое усердие Никона Андреевича к храму, причт и прихожане села Сушек и Кирицы избрали его в церковные старосты. В этой должности он с особою ревностью и пользой для храма прослужил три года, после преподобный Никон начал постоянно путешествовать по святым местам. Во время путешествия по святым местам Никон Андреевич собирал деньги на храм, где был старостой. Все свои путешествия он совершал пешком. При этом он, как и во всю свою дальнейшую подвижническую жизнь, носил на себе, в память и покаяние о совершенных грехах, очень тяжелые железные вериги с обручем вокруг шеи из широкой железной полосы с таким же поясом, а на груди – большой медный складень, состоящий из литых икон Христа Спасителя, Пресвятой Богородицы и святого Иоанна Предтечи. Сверх вериг он носил еще железную проволочную рубашку, поверх проволочной рубашки на Никоне Андреевиче была власяница, а только потом – тонкая (коленкоровая или льняная) белая сорочка. На голове преподобный носил несколько лет железную шапку, обшитую, конечно, черным плисом. В первые годы подвижничества Никон Андреевич носил башмаки с пробитыми насквозь гвоздями, которые кололи подошвы его ног до крови. Этот подвиг он нес за прежнюю любовь к пляске. Потом уже носил проволочные чулки, а поверх них – нитяные.
Одевался Никон Андреевич зимой и летом в один тонкий халат. Наконец, после многократных и иногда продолжительных путешествий по святым местам, преподобный Никон совсем удалился от своего семейства и с благословения священника села Сушек начал жить в церковной караулке. Но в караулке Никон Андреевич не мог иметь полного уединения и свободы для молитвы и подвигов, притом не желал он и стеснять собою других. Поэтому, выпросив себе у крестьян села Сушек неподалеку от храма близ речки Кирицы небольшой участок земли на горе, построил первоначально небольшую деревянную келлию. Через несколько лет, по отсутствии Никона Андреевича, в ней случился пожар. Старец не стал возобновлять ее, а выкопал в горе небольшую пещеру – пяти аршин длины и четыре с половиной ширины, с одним небольшим окном. Стены пещеры преподобный обложил кирпичом. Постепенно он стал обносить и место, данное ему сушкинскими крестьянами, каменной оградой. Камень для ограды он возил сам за 10 верст на салазках, босой, хотя по своему обычаю и имел с собой сапоги. Устроив своими руками ограду, Никон Андреевич выкопал недалеко от келлии колодец и небольшой пруд. При колодце поставил деревянный крест, собственноручно сделанный, а на кресте поместил медное литое изображение Спасителя. Как сам он почитал этот крест, так желал, чтобы бывающие у колодца и пьющие из него воду с благоговением прикладывались к кресту.
На праздник Богоявления, после освящения воды в реке Кирицы неподалеку от его келлии, он всегда купался в иорданской проруби, приходил и уходил одетый во власяницу и легкий халат.
Когда в рязанском городе Ряжске стали строить соборный храм, преподобный Никон выпросил у своего помещика позволение брать с завода кирпич на построение этого храма, сколько он сможет сам перевозить туда, и возил этот кирпич на тачке верст за сорок от Кирицы несколько лет подряд, пока строился храм.
Несколько лет преподобный Никон подвизался в пещере, летом посвящая несколько недель путешествиям по святым местам или перевозя кирпич на построение ряжского собора. Посетителей сначала у него было мало. Но слух о подвигах и духовных дарованиях преподобного быстро распространился, и число его посетителей стало увеличиваться.
Преподобный Никон принимал всех, без различия званий и состояний. Всем по мере нужды, веры и усердия каждого он предлагал потребные советы, утешения, наставления.
Много существует рассказов о необыкновенной духовной мудрости преподобного Никона, прозорливости, предвидении будущего.
Например, дворянин Михайловского уезда Рязанской губернии Степан Никитич Полянский и супруга его, Анна Ивановна, имели всегда особое почтение и любовь к Никону Андреевичу и нередко бывали у него в разных важных обстоятельствах жизни. Полянский даже просил у старца советов о времени посева того или другого хлеба или о предполагаемой поездке по важным делам. Преподобный Никон всегда говорил ему, время или не время начинать посев, иногда предупреждая, что будут морозы или другие неблагоприятные обстоятельства, также высказывал, полезно или нет предпринимать какое – либо дело. И слова старца всегда сбывались.
Купчиха города Елатьмы Рязанской губернии Елисавета Петровна Гусева, собираясь ехать торговать восковыми свечами в Муром, на пути в который в обширных лесах скрывались шайки разбойников, промышлявших грабежами, пришла к старцу за советом. Преподобный сказал ей: «Когда поедешь по лесу и во всяком другом опасном месте, непременно читай 90-й псалом «Живый в помощи Вышняго». Так она и делала, и Господь всегда хранил Гусеву от злых людей, сколько раз она ни ездила в Муром и другие места. Один из недобрых людей впоследствии даже признался ей, что они несколько раз подстерегали ее и все не имели возможности напасть – то слышали едущую за ней тройку с колокольчиками, то видели около нее каких-то необыкновенных всадников.
Много известно случаев исцелений преподобным. Например, по его молитвам совершенно выздоровел малолетний сын Василия Ивановича Кожина, помещика села Исад, деревни Муратовой. Мальчик Петр, будучи еще двух лет от роду, был долгое время одержим такой жестокой и упорной лихорадкой, что ее не могли прекратить никакие врачебные пособия. Родители выписывали многих врачей для лечения. Мать ребенка ездила с ним в Москву для совета со знаменитыми профессорами, и все это не приносило ни малейшей пользы. Скорбя от безнадежности видеть в живых единственного своего сына и потеряв всякую надежду на врачебную помощь, мать решилась прибегнуть к безмездному и скорому врачу – богоугодной жизни старцу Никону. Преподобный помолился о мальчике, омыл и напоил больного водой из вырытого им колодца, помазал елеем из лампады перед Печерской иконой Божией Матери. Тотчас же на глазах скорбящей матери слабенький и измученный ребенок вдруг ободрился, повеселел и совершенно стал здоровый. Отдавши отрока матери, преподобный сказал: «Не бойся, раба Божия, сын твой будет жить и будет благодетель моей обители». Так это и исполнилось.
У священника села Инякина отца Павла годовалая дочь сделалась очень больна глазами. Никакие врачебные средства ей не помогали, и она почти совсем ослепла. Услышав, что Никон Андреевич излечивает больных благодатными средствами, отец Павел решился ехать к нему с больной дочерью и с женою. Когда он приехал в Сушки и стал расспрашивать, где живет преподобный, одна женщина спросила его: «А на что он вам нужен?» Священник объяснил причину, а женщина говорит ему: «Да у нас в Сушках одна старушка очень хорошо «умывает» – и указала, где та живет. Не сообразившись как следует, отец Павел обратился к старухе, и она «умыла» больную девочку. Уже вышедши от нее, отец Павел одумался, что поступил нехорошо, и, раскаиваясь, отправился к преподобному Никону. Когда он с женою и дочерью вошел в келлию Никона Андреевича, преподобный сидел на стуле спиною к двери и не обращал внимания на вошедших. Отец Павел помолился перед иконами и поздоровался с преподобным: «Здравствуйте, Никон Андреевич!». «Здравствуй, – сухо ответил тот. – Что приехал?» «Да вот, батюшка, у моей дочери очень болят глаза, и я приехал просить вашей помощи и святых молитв о ней». «Гм! – произнес старец. – Зачем же ты приехал ко мне, когда уж баба умыла ее без меня? Теперь поезжай домой, у меня нечего делать». Отец Павел стал усердно просить прощения и каяться. Тогда преподобный строго заметил ему: «А еще священник! Каким глупостям веришь! Вон, надевай ризы-то (у старца были облачения для служения молебнов священниками, равно как крест и Евангелие из сушкиской церкви) да служи молебен Божией Матери – проси Ее, Царицу Небесную!»
По окончании молебна Никон Андреевич велел жене священника поднести к нему младенца, напоил его святой водой и помазал маслом из лампады. Девочка тотчас же почувствовала облегчение и через два дня стала совсем здорова.
Приехала как – то к Никону Андреевичу купчиха из города Сапожка Рязанской губернии Ирина Антонова. Она не имела детей, очень огорчалась этим и со слезами умоляла старца помолиться, чтобы Господь даровал ей детей. Тот и говорит ей: «Не плачь и не беспокойся о детях, на лето ты совсем успокоишься». В следующем году после трехдневной болезни она действительно упокоилась навеки.
По устройстве новой келии, начиная с 1837 года (старцу тогда было уже 73 года), в ней, по желанию Никона Андреевича, стала постоянно жить очень уважавшая его сапожковская мещанка благочестивая девица Прасковья Ивановна Шапошникова. Она исполняла все возможные для нее послушания и вместе с еще одним благочестивым человеком по имени Даниил, который постоянно жил при старце, читала каноны, акафисты и Псалтирь во время продолжительного молитвенного правила, которое неопустительно совершалось в келлии утром, вечером и в полночь. Старец уже предвидел, что она будет первой игуменией основываемой им общины. Он специально разными способами испытывал ее смирение и послушание.
Устроив новую келлию, преподобный уже предвидел будущее великое назначение ее. Он прямо говорил, что в ней будут храм, и даже указывал место, где будет устроены царские врата. Это предсказание исполнилось спустя двадцать лет после его кончины.
Ясно предвидел преподобный Никон даже подробный план устройства своей обители. Однажды он ходил с Прасковьей Ивановной между деревьями неподалеку от келлии. Указывая на одно из мест, Прасковья Ивановна спросила преподобного, почему оно осталось пустым и не засажено деревьями. Старец ответил: «На этом месте нужны будут строения. Когда, Бог даст, здесь будет монастырь, тут вот будут ледник и просфорная». Впоследствии сбылись и эти слова.
Несколько позже этого разговора, когда умерла супруга Никона Андреевича – Татьяна Николаевна, он назначил место для ее погребения не у храма сушкинского, как полагалось, а невдалеке от своей келлии, где прежде никого не хоронили. Некоторые из бывших при погребении покойной спросили у старца, почему он решил похоронить супругу здесь, а не у храма. Преподобный отвечал: «Посмотрите, что будет на этом месте. Вы доживете до этого времени и увидите все. И здесь будет храм, и здесь будет звучать голос Божий».
Своими духовными очами преподобный Никон видел даже будущих священников своей обители. Так, от тяжкой болезни им был исцелен Александр Афанасьевич Клементовский. Помазывая его, совсем больного, из лампады перед Печерской иконой Божией Матери, старец произнес: «Ты будешь жив и здоров, молодой человек. Если мои молитвы дошли до Господа, то на этом месте будет монастырь. Ты это увидишь и будешь служить здесь, а я скоро умру». Так и случилось. Отец Александр стал впоследствии первым священником в новой иноческой общине.
Года за два до голодных 1839–1840 годов Никон Андреевич сказал Прасковье Ивановне, чтобы она готовила сухари из лишнего хлеба и прибирала бы их в чулан в мешки. Когда Прасковья Ивановна спрашивала его о причине такого заготовления, он уклончиво отвечал: «Надо, надо сушить более, более – они пригодятся». Таким образом заготовили несколько мешков сухарей. Наступил голодный год, и преподобный Никон приказал выдавать сухари приходившим к нему бедным голодавшим посетителям.
Для всегдашнего напоминания о смерти преподобный Никон за 18 лет до своей кончины устроил сам себе сосновый гроб, выкрашенный черной краской, с большим белым крестом на крышке. Он никому не позволял осматривать гроб: «Не троньте, – говорил, – это мой дом».
Года за три до кончины Никон Андреевич лишился зрения и заметно стал ослабевать силами. Перед самой кончиной преподобный Никон был чрезвычайно утешен тем, что его давнишнее желание относительно построения храма в Кирицах осуществилось. Давно уже он собирал деньги на этот храм. Все эти деньги, около девяти тысяч рублей, старец убедил Генике принять от него на украшение храма. «Ты, – говорил Никон Андреевич своему помещику, – устрой храм, а я сделаю внутреннее украшение в нем». И случилось чудо. Немец лютеранин по просьбе своего русского крепостного крестьянина построил православный храм. 7 сентября 1843 года храм освятил ныне прославленный в лике святых святитель Гавриил (Городков), архиепископ Рязанский. Здесь, возле Кирицкого храма, состоялась удивительная встреча двух святых – святителя Гавриила и преподобного Никона.
Стараниями преподобного Никона для храма был изготовлен большой колокол весом в 103 пуда. Доставки этого колокола старец ожидал с большим нетерпением и говорил: «Когда услышу глас Божий (в звуке колокола), тогда умру спокойно». Когда колокол привезли к храму, слепой старец со слезами радости ощупал его руками и, упав перед всем народом на колени, публично исповедовался во всех своих грехах за всю жизнь, прося у всех прощения и молитв о нем, грешном, перед Богом. Народ, видя такое, тоже плакал. Колокол подняли на колокольню, и Никон Андреевич с детски – чистой радостью слушал звучный благовест.
Место упокоения преподобного Никона Сушкинского – Рязанская область, Спасский район, село Сушки.
Преподобный Никон преставился ко Господу в первый час пополуночи 28 декабря 1844 года. В момент кончины от Никона Андреевича стал исходить дивный свет, лицо его разгладилось, сделалось белым и покрылось как бы блестками, какими блестит снег на солнце в сильный мороз. Свечение продолжалось около десяти минут.
Святитель Василий Рязанский
Святитель Василий I, Рязанский чудотворец, упомянут в Лаврентьевской летописи и в древнем списке рязанских владык числится четвертым. Древнее предание связывает со святым епископом Василием перенесение в Рязань чудотворного образа Муромской иконы Божией Матери. Святитель Василий был сначала епископом Муромским. По наветам духа злобы горожане восстали против него, несправедливо обвинив в поступках, неподобающих архипастырю. Тогда святитель после продолжительной молитвы вышел к реке Оке, распростер на воде свою епископскую мантию и стал на нее, держа в руках образ Пресвятой Богородицы Муромской. Сильным ветром его понесло против течения, и через несколько часов он доплыл до Рязани, где был принят с почетом рязанским князем и народом.
Еще при жизни святителя Василия считали мужем праведным и благочестивым. Задолго до того, как в начале ХVII века были открыты его мощи, рязанцы чтили его память и называли «присным своим заступником, в скорбех и напастех помощником». Чаще всего обращаются к нему отправляющиеся в путь, особенно по водам, веруя, что он спасает в пути: на суше – от напасти, на водах – от потопления.
Около 1540 года была написана иноком Еразмом – Ермолаем «Повесть о Василии, епископе Рязанском и Муромском».
Обретение и перенесение святых мощей святителя Василия, епископа Рязанского, было совершено Рязанским архиепископом Феодоритом (1605–1617). В Смутное время Промыслу Божию угодно было прославить святителя Василия: 10 июня 1609 года состоялось открытие его святых мощей и перенесение их в Успенский (впоследствии Рождественский) собор в Кремле Переяслава Рязанского, который со времени епископа Рязанского Ионы II (1522–1547) был кафедральным. Мощи святителя Василия были положены под спудом на левом клиросе, подле иконостаса. Тогда же были составлены тропарь и кондак святителю. С этого времени имя святителя Василия «поминается во всех церквах Рязанской епархии». К нему прибегают как к «присному заступнику своему, в скорби и напасти помощнику».
При архиепископе Моисее (1638–1651), в 1638 году над мощами святителя Василия была устроена каменная гробница, а над ней помещен муромский образ Пресвятой Богородицы – «Моление Василия». Известно, что в это время в рязанских храмах совершались молебны святителю Василию.
10 июня 1645 года при архиепископе Моисее впервые торжественно праздновалось перенесение мощей святителя. Особенно усердным почитателем рязанского первосвятителя считается архиепископ Мисаил (1651–1655). По его повелению в 1653 году была сделана надпись на большой серебряной водосвятной чаше: «Сия чаша в Переяслав Рязанский, в соборную церковь Успения и святых страстотерпцев Бориса и Глеба, и иже во святых отца нашего Василия, епископа Рязанского, чудотворца».
В 1712 году при митрополите Стефане Яворском над местом первоначального погребения святителя Василия, у Борисоглебской церкви, была устроена каменная часовня усердием подъячего Никиты Алтухова.
В 1782 году рака над мощами святителя Василия была великолепно украшена архиепископом Рязанским и Зарайским Симоном (Лаговым) (1778–1804).
В 1810 году при архиепископе Рязанском и Зарайском Феофилакте (Русанове) последовал Указ Святейшего Синода о праздновании святителю Василию в Неделю Всех святых. 4 октября 1836 года был торжественно открыт новый памятник на месте обретения мощей святителя Василия. При архиепископе Палладии (Раеве, 1876–1882) Указом Святейшего Синода 1881 года утверждены дни празднования памяти святителя Василия: 3 июля – в день блаженной кончины и 10 июня – в день перенесения его святых мощей.
В настоящее время святитель Василий особенно почитается на Рязанской земле. В каждом храме Рязанской епархии имеется его икона, а в большинстве храмов, кроме того, – настенное изображение святителя, плывущего по воде на мантии с Муромской иконой Богоматери в руках. В кафедральном соборе каждую среду вечером ему совершается акафистное пение.
Афиша
Книжная выставка «Святые Рязанской земли»
На Рязанской земле много почитаемых святых, здесь мы познакомимся с несколькими из них. Блаженная Любовь Рязанская, Святитель Феодорит, архиепископ Рязансий, Преподобный Никон Сушинский и Святитель Василий Рязанский. Узнаем о их житие, святых подвигах.
Блаженная Любовь Рязанская
Блаженная Любовь Рязанская – святая заступница града Рязани и его жителей.
Любовь Семеновна Сухановская родилась 28 августа (по старому стилю, 10 сентября по новому) 1852 года в Рязани, в семье небогатого пронского мещанина Семена Ивановича Сухановского и его супруги Марии Ивановны. Позже родилась сестра Ольга.
Семья жила очень бедно и стесненно, осталась без кормильца, а Любушка целых 15 лет не могла ни ходить, ни стоять на своих ногах. Она много молилась и однажды, когда она была в доме одна, перед ней явился угодник Божий Николай и возвестил: «Вставай, Люба, ходи и юродствуй!» И Любушка встала. То-то была радость для ее матери, вернувшейся домой! Но потом мать задумалась о том, что подвиг юродства очень трудный, и пошла за советом к священнику. Он же выслушал ее и сказал: «Это воля Божия! Не задерживай дочь, отпусти, пусть идет юродствовать! От Господа стопы человеческие исправляются».
На три года Любушка заключила себя в простенок между печью и стеной в своем доме, стояла как древний столпник, погруженная в молитву и богопознание.
Проживая в Рязани теперь отдельно от родных, она стала постоянной молитвенницей во всех городских храмах, а из монастырей полюбила посещать Казанский, где подолгу живала у некоторых сестер, а особенно – у настоятельницы, игумении Екатерины. Часто видели Любушку на улицах, в купеческих лавках или в домах у знакомых. Блаженная молилась за людей, давала добрый и мудрый совет, предостерегала от опасностей.
Поступки ее были не совсем обычными, как и у всех Христа ради юродивых. Например, блаженная могла зайти в лавку к богатому купцу, да и взять без спроса то, что ей нужно. Но и купец этому только радовался. Он знал, что торговля в этот день будет удачной. В другой же раз Любушка могла и пройти мимо лавки, даже если ее зазывали. Устав, блаженная садилась на чье-либо крылечко, и ей давали поесть. Но от одних она брала, а иным говорила: «У вас самих мало». Если же и брала, то по дороге отдавала нуждающимся. Бедняки и нищие очень любили ее.
Будучи прозорливой, блаженная даже незнакомых с нею людей сразу называла по именам и отвечала на еще не заданный вслух вопрос. Но чаще всего свою прозорливость Любушка облекала в загадочную форму, показывая все на вырезанных бумажных фигурках. Зная, где у какой хозяйки лежат ножницы и бумага, она брала их и вырезала то, кому что предназначено: если путешествие – лошадку или паровозик, если замужество – венец, кому смерть – гроб и т.п. Некоторые боялись предсказаний и прятали ножницы, но блаженная тогда выщипывала пальцами на бумаге нужные фигурки и все равно отдавала этим боязливым. Причем фигурки она вырезала очень искусно. Подаст их молча – и уйдет. И все сбывалось…
Но были люди, которые не верили Любушке, подсмеивались над ней. Она же переносила все очень благодушно и терпеливо, и улыбка никогда не сходила с ее приветливого лица. Одевалась она в очень простые цветные платья, а на голове носила платочек – то голубой, то розовый.
Бывало, что блаженная предрекала не только через бумажные фигурки, но и другим образом. Например, рассказывают такой случай. Рождественским постом Любушка ходила в семью Ш., где их бабушка разливала всем чай в 4 часа вечера. В это время как – то раз зашла Любушка с кусочком бархата и сказала: «Шла я мимо похоронной лавки, где гроб обивали, и взяла кусочек обивки. Вот, возьмите!» Бабушка стала недоумевать, но тотчас в дом пришли с известием, что умерла ее кума, а бархат оказался от ее гроба. Так блаженная подготовила всех к печальному событию… В другой раз блаженная Любушка предрекла судьбу двум маленьким девочкам через иконочки, которые им подарила. Одной достался образ святого Александра Невского – и она вышла потом замуж за человека с именем Александр, и жили они на станции «Александр Невский». Другая получила иконочку святой Анны Кашинской – и, как и та, осталась вдовой с двумя детьми.
Много предсказывала блаженная в любимой ею Казанской обители. Помнят, как она вырезала ножницами целый монастырь оградой, церковью и клиросом в ней. Так она ответила на вопрос сестры одной послушницы, быть ли ей монахиней. Пришло время, девушка эта действительно поступила в монастырь и, как обладательница редкого голоса – женского баса, была поставлена на клирос петь и читать, а после закрытия обители она пела в церкви до самой старости. Предвидела блаженная Любовь и закрытие монастыря. Некоторым престарелым матушкам она говорила: «Вы косточки свои оставите в монастыре, а другие нет». Когда же монастырь закрыли, Любушка проворно изготовила из бумаги ножницами разные фигурки и раздала монахиням. И каждой стало ясно – кто умрет, кто уедет, кто при храме останется жить, а кто и замуж пойдет. Впоследствии многие сестры Казанского монастыря встречались и убеждались, что все предреченное Любушкой сбылось…
Приходила блаженная и в свой родной дом. Тогда был жив еще ее дедушка. Однажды она пришла, когда в доме был дедушкин кум, и тот решил пошутить над ней и спросил: «Скажите нам, Любовь Семеновна, кому ваш дом останется по Вашей смерти?» Улыбнулась она и ответила: «Солдатам». Все посмеялись такому неожиданному ответу. Никто и представить себе не мог, что со временем дом действительно будет снесен, а на его месте сооружен военный склад с солдатским снаряжением. Сестра Любушки тоже не воспринимала ее всерьез и лишь после смерти убедилась в своей неправоте, видя, сколько народу вышло провожать блаженную Любовь в путь всея земли, называя ее святой заступницей Рязани.
Перед свержением царя в 1917 году ходила блаженная по улицам и повторяла: «Стены иерихонские падают, стены иерихонские падают». Только позже поняли, что это означает… Недели за три до своей смерти Любушка предупредила об этом свою хорошую знакомую: «Лизонька, я ведь скоро умру, а ты за меня ходи Богу молиться. Ходи на мою могилку и песочек с нее бери, а гроб мой обей розовым». Умерла блаженная Любовь 8/21 февраля 1921 года. Кругом разорение, в магазинах пусто, и Елизавета решила пойти в аптеку хотя бы за марлей. И вот – о чудо! – ей дали марлю густо – розового цвета. Гроб очень красиво обили, да еще кругом оборочки и бантики сделали. Так, всем на радость, чудесно исполнилось последнее желание Любушки. Когда же несли блаженную в последний путь, то улицы вокруг следования похоронной процессии напоминали живую стену из плачущего народа. Все бросили неотложные дела, чтобы проститься с дивной угодницей Божией и своей благодетельницей. Позже над могилкой блаженной Любови усердием одного рязанского диакона и других ее почитателей был установлен памятник.
Но шли годы, Бог постепенно вытеснялся из жизни и сознания когда-то благочестивых людей, забывавших и заветы предков, и самих своих предков. Храмы стали закрывать, разрушать, а священников мучить и убивать. Скоро в Рязани остался один лишь действующий храм – в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». И то он был кладбищенским. Но вот и кладбище стало мало посещаемо, обезлюдило. Заросла здесь даже могилка Любушки…
И вдруг появился на кладбище некий военный и стал спрашивать, где похоронена блаженная Любушка. Он выразил желание поставить над ее могилкой крест и металлическую ограду. Оказалось, что военный этот был очень болен и врачи не могли ему помочь, но явилась ему во сне Любушка и сказала: «Не горюй и не волнуйся, а поезжай в Рязань, найди на кладбище могилку Любови Семеновны Сухановской, поставь вокруг оградку и будешь здоров и счастлив». Он сделал, как ему заповедала блаженная, и получил исцеление… Так святая Любовь вновь вышла к людям (хотя и забывшим ее) с евангельской истиной, что любовь никогда не перестает…
Много еще чудес было совершено, да и сейчас совершается, по молитвам к блаженной Любови Рязанской. В 1992 году усердием братии Свято-Иоанно-Богословского монастыря на могилке ее была поставлена часовня, а 10/23 июня 1998 года состоялось причисление блаженной Любушки к Собору Рязанских святых и перенесение ее цельбоносных мощей в рязанский Николо-Ямской храм.
Святитель Феодорит, архиепископ Рязансий
Существует предание, что святитель был близким родственником боярина Шереметева, имел поместья в Рязани.
Принял монашество не ранее 1589 года по благословению Патриарха Иова.
С 1604 года архимандрит Рязанского Спасского монастыря.
В августе 1605 года митрополитом Казанским Ермогеном хиротонисан во епископа Рязанского и Муромского с возведением в сан архиепископа.
8 (18) мая 1606 года присутствовал при браке Лжедмитрия I с Мариной Мнишек.
После свержения Лжедмитрия I участвовал в духовном торжестве при венчании на царство Василия Ивановича Шуйского.
При помощи и покровительстве Василия Шуйского воздвиг Успенский собор.
10 июня 1609 года архиепископ Феодорит открыл нетленные мощи святителя Василия, епископа Рязанского († 1295), и торжественно перенёс их из Борисоглебской церкви в Успенский собор.
Участник Земского Собора 1613 года. 21 февраля 1613 года, вопрошал народ с Лобного места о том, кого следует возвести на престол. Приглашал Михаила Фёдоровича Романова на царство и благословил иконой Божией Матери.
Много потрудился над благоустройством своей обширной епархии.
10 сентября 1617 года архиепископ Феодорит мирно отошёл ко Господу. Погребён в Архангельском соборе Рязанского Кремля.
Преподобный Никон Сушинский
Преподобный Никон (Никон Андреевич Щербаков) родился в 1764 году в деревне Кирицы Рязанской губернии при Кирицком зеркальном заводе от православных родителей – фабричного мастерового Андрея Щербакова и законной его жены Евдокии. Достигнув совершеннолетия, он вступил в брак с дочерью мастерового того же завода Татьяной Николаевной. Она родила ему четырех сыновей: Максима, Ивана, Тимофея, Михаила, и трех дочерей: Анисью, Софью и Матрону.
Никон Андреевич занимался при фабрике столярной работой, главным образом делал рамы для зеркал. Он был искусный и трудолюбивый мастер, а вместе с тем очень расторопный и честный человек.
Никон Андреевич был человек энергичный, имел живой, прямодушный и горячий характер, часто любил повеселиться и повеселить других – поиграть на гармонике, поплясать. Жизнь его за это время была далеко не безупречной, даже в отношении к жене, хотя она была очень хорошая женщина. Когда впоследствии во время подвижнической жизни преподобного Никона кто – нибудь с похвалою и удивлением говорил ему о его воздержании и подвигах, он всегда с глубокою скорбью и смирением отвечал: «Как же мне не поститься, не молиться и не наказывать себя! Ведь я был пьяница, ругательник и распутник! Куда я гожусь по грехам моим? Чего я стою?» О жене же своей преподобный говорил: «Ее место выше моего».
Между тем, имея от природы весьма хорошие способности и любознательность, Никон Андреевич знал много житий святых и разные христианские правила и обязанности. Будучи неграмотным, он при случае любил слушать чтение хороших книг и временами раскаивался в своей разгульной жизни и желал исправить ее, но лет до пятидесяти в его жизни не было почти никакой заметной перемены к лучшему. Раз на Масленице, в Прощеное воскресенье, Никон Андреевич был очень хмелен. Пришел он домой уже около полуночи, упал на пол и подвергся небывалому у него припадку – с ним произошли конвульсии, судороги, трясение тела, течение изо рта пены. Испуганные домашние не стали трогать его в таком состоянии и оставили лежать на полу. Наступил первый день Великого поста. Проспавшись, Никон Андреевич в полной мере осознал и восчувствовал, по благодати Божией, опасность своего нравственного состояния и твердо решился изменить свою жизнь. Не сказавшись никому, даже из домашних, он отправился странствовать по разным святым местам и пространствовал около года.
Когда Никон Андреевич возвратился домой и явился к своему помещику Генике, тот приказал жестоко наказать его за самовольную отлучку. За Никона Андреевича вступилась жена помещика Амалия Ивановна и тот простил будущего старца. Никон Андреевич не хотел уже возвращаться к прежней жизни. Он прекратил работать на фабрике и в первые годы новой жизни занимался только некоторыми домашними делами. Употребление водки совершенно оставил. Начал постоянно ходить в храм.
Видя особое усердие Никона Андреевича к храму, причт и прихожане села Сушек и Кирицы избрали его в церковные старосты. В этой должности он с особою ревностью и пользой для храма прослужил три года, после преподобный Никон начал постоянно путешествовать по святым местам. Во время путешествия по святым местам Никон Андреевич собирал деньги на храм, где был старостой. Все свои путешествия он совершал пешком. При этом он, как и во всю свою дальнейшую подвижническую жизнь, носил на себе, в память и покаяние о совершенных грехах, очень тяжелые железные вериги с обручем вокруг шеи из широкой железной полосы с таким же поясом, а на груди – большой медный складень, состоящий из литых икон Христа Спасителя, Пресвятой Богородицы и святого Иоанна Предтечи. Сверх вериг он носил еще железную проволочную рубашку, поверх проволочной рубашки на Никоне Андреевиче была власяница, а только потом – тонкая (коленкоровая или льняная) белая сорочка. На голове преподобный носил несколько лет железную шапку, обшитую, конечно, черным плисом. В первые годы подвижничества Никон Андреевич носил башмаки с пробитыми насквозь гвоздями, которые кололи подошвы его ног до крови. Этот подвиг он нес за прежнюю любовь к пляске. Потом уже носил проволочные чулки, а поверх них – нитяные.
Одевался Никон Андреевич зимой и летом в один тонкий халат. Наконец, после многократных и иногда продолжительных путешествий по святым местам, преподобный Никон совсем удалился от своего семейства и с благословения священника села Сушек начал жить в церковной караулке. Но в караулке Никон Андреевич не мог иметь полного уединения и свободы для молитвы и подвигов, притом не желал он и стеснять собою других. Поэтому, выпросив себе у крестьян села Сушек неподалеку от храма близ речки Кирицы небольшой участок земли на горе, построил первоначально небольшую деревянную келлию. Через несколько лет, по отсутствии Никона Андреевича, в ней случился пожар. Старец не стал возобновлять ее, а выкопал в горе небольшую пещеру – пяти аршин длины и четыре с половиной ширины, с одним небольшим окном. Стены пещеры преподобный обложил кирпичом. Постепенно он стал обносить и место, данное ему сушкинскими крестьянами, каменной оградой. Камень для ограды он возил сам за 10 верст на салазках, босой, хотя по своему обычаю и имел с собой сапоги. Устроив своими руками ограду, Никон Андреевич выкопал недалеко от келлии колодец и небольшой пруд. При колодце поставил деревянный крест, собственноручно сделанный, а на кресте поместил медное литое изображение Спасителя. Как сам он почитал этот крест, так желал, чтобы бывающие у колодца и пьющие из него воду с благоговением прикладывались к кресту.
На праздник Богоявления, после освящения воды в реке Кирицы неподалеку от его келлии, он всегда купался в иорданской проруби, приходил и уходил одетый во власяницу и легкий халат.
Когда в рязанском городе Ряжске стали строить соборный храм, преподобный Никон выпросил у своего помещика позволение брать с завода кирпич на построение этого храма, сколько он сможет сам перевозить туда, и возил этот кирпич на тачке верст за сорок от Кирицы несколько лет подряд, пока строился храм.
Несколько лет преподобный Никон подвизался в пещере, летом посвящая несколько недель путешествиям по святым местам или перевозя кирпич на построение ряжского собора. Посетителей сначала у него было мало. Но слух о подвигах и духовных дарованиях преподобного быстро распространился, и число его посетителей стало увеличиваться.
Преподобный Никон принимал всех, без различия званий и состояний. Всем по мере нужды, веры и усердия каждого он предлагал потребные советы, утешения, наставления.
Много существует рассказов о необыкновенной духовной мудрости преподобного Никона, прозорливости, предвидении будущего.
Например, дворянин Михайловского уезда Рязанской губернии Степан Никитич Полянский и супруга его, Анна Ивановна, имели всегда особое почтение и любовь к Никону Андреевичу и нередко бывали у него в разных важных обстоятельствах жизни. Полянский даже просил у старца советов о времени посева того или другого хлеба или о предполагаемой поездке по важным делам. Преподобный Никон всегда говорил ему, время или не время начинать посев, иногда предупреждая, что будут морозы или другие неблагоприятные обстоятельства, также высказывал, полезно или нет предпринимать какое – либо дело. И слова старца всегда сбывались.
Купчиха города Елатьмы Рязанской губернии Елисавета Петровна Гусева, собираясь ехать торговать восковыми свечами в Муром, на пути в который в обширных лесах скрывались шайки разбойников, промышлявших грабежами, пришла к старцу за советом. Преподобный сказал ей: «Когда поедешь по лесу и во всяком другом опасном месте, непременно читай 90-й псалом «Живый в помощи Вышняго». Так она и делала, и Господь всегда хранил Гусеву от злых людей, сколько раз она ни ездила в Муром и другие места. Один из недобрых людей впоследствии даже признался ей, что они несколько раз подстерегали ее и все не имели возможности напасть – то слышали едущую за ней тройку с колокольчиками, то видели около нее каких-то необыкновенных всадников.
Много известно случаев исцелений преподобным. Например, по его молитвам совершенно выздоровел малолетний сын Василия Ивановича Кожина, помещика села Исад, деревни Муратовой. Мальчик Петр, будучи еще двух лет от роду, был долгое время одержим такой жестокой и упорной лихорадкой, что ее не могли прекратить никакие врачебные пособия. Родители выписывали многих врачей для лечения. Мать ребенка ездила с ним в Москву для совета со знаменитыми профессорами, и все это не приносило ни малейшей пользы. Скорбя от безнадежности видеть в живых единственного своего сына и потеряв всякую надежду на врачебную помощь, мать решилась прибегнуть к безмездному и скорому врачу – богоугодной жизни старцу Никону. Преподобный помолился о мальчике, омыл и напоил больного водой из вырытого им колодца, помазал елеем из лампады перед Печерской иконой Божией Матери. Тотчас же на глазах скорбящей матери слабенький и измученный ребенок вдруг ободрился, повеселел и совершенно стал здоровый. Отдавши отрока матери, преподобный сказал: «Не бойся, раба Божия, сын твой будет жить и будет благодетель моей обители». Так это и исполнилось.
У священника села Инякина отца Павла годовалая дочь сделалась очень больна глазами. Никакие врачебные средства ей не помогали, и она почти совсем ослепла. Услышав, что Никон Андреевич излечивает больных благодатными средствами, отец Павел решился ехать к нему с больной дочерью и с женою. Когда он приехал в Сушки и стал расспрашивать, где живет преподобный, одна женщина спросила его: «А на что он вам нужен?» Священник объяснил причину, а женщина говорит ему: «Да у нас в Сушках одна старушка очень хорошо «умывает» – и указала, где та живет. Не сообразившись как следует, отец Павел обратился к старухе, и она «умыла» больную девочку. Уже вышедши от нее, отец Павел одумался, что поступил нехорошо, и, раскаиваясь, отправился к преподобному Никону. Когда он с женою и дочерью вошел в келлию Никона Андреевича, преподобный сидел на стуле спиною к двери и не обращал внимания на вошедших. Отец Павел помолился перед иконами и поздоровался с преподобным: «Здравствуйте, Никон Андреевич!». «Здравствуй, – сухо ответил тот. – Что приехал?» «Да вот, батюшка, у моей дочери очень болят глаза, и я приехал просить вашей помощи и святых молитв о ней». «Гм! – произнес старец. – Зачем же ты приехал ко мне, когда уж баба умыла ее без меня? Теперь поезжай домой, у меня нечего делать». Отец Павел стал усердно просить прощения и каяться. Тогда преподобный строго заметил ему: «А еще священник! Каким глупостям веришь! Вон, надевай ризы-то (у старца были облачения для служения молебнов священниками, равно как крест и Евангелие из сушкиской церкви) да служи молебен Божией Матери – проси Ее, Царицу Небесную!»
По окончании молебна Никон Андреевич велел жене священника поднести к нему младенца, напоил его святой водой и помазал маслом из лампады. Девочка тотчас же почувствовала облегчение и через два дня стала совсем здорова.
Приехала как – то к Никону Андреевичу купчиха из города Сапожка Рязанской губернии Ирина Антонова. Она не имела детей, очень огорчалась этим и со слезами умоляла старца помолиться, чтобы Господь даровал ей детей. Тот и говорит ей: «Не плачь и не беспокойся о детях, на лето ты совсем успокоишься». В следующем году после трехдневной болезни она действительно упокоилась навеки.
По устройстве новой келии, начиная с 1837 года (старцу тогда было уже 73 года), в ней, по желанию Никона Андреевича, стала постоянно жить очень уважавшая его сапожковская мещанка благочестивая девица Прасковья Ивановна Шапошникова. Она исполняла все возможные для нее послушания и вместе с еще одним благочестивым человеком по имени Даниил, который постоянно жил при старце, читала каноны, акафисты и Псалтирь во время продолжительного молитвенного правила, которое неопустительно совершалось в келлии утром, вечером и в полночь. Старец уже предвидел, что она будет первой игуменией основываемой им общины. Он специально разными способами испытывал ее смирение и послушание.
Устроив новую келлию, преподобный уже предвидел будущее великое назначение ее. Он прямо говорил, что в ней будут храм, и даже указывал место, где будет устроены царские врата. Это предсказание исполнилось спустя двадцать лет после его кончины.
Ясно предвидел преподобный Никон даже подробный план устройства своей обители. Однажды он ходил с Прасковьей Ивановной между деревьями неподалеку от келлии. Указывая на одно из мест, Прасковья Ивановна спросила преподобного, почему оно осталось пустым и не засажено деревьями. Старец ответил: «На этом месте нужны будут строения. Когда, Бог даст, здесь будет монастырь, тут вот будут ледник и просфорная». Впоследствии сбылись и эти слова.
Несколько позже этого разговора, когда умерла супруга Никона Андреевича – Татьяна Николаевна, он назначил место для ее погребения не у храма сушкинского, как полагалось, а невдалеке от своей келлии, где прежде никого не хоронили. Некоторые из бывших при погребении покойной спросили у старца, почему он решил похоронить супругу здесь, а не у храма. Преподобный отвечал: «Посмотрите, что будет на этом месте. Вы доживете до этого времени и увидите все. И здесь будет храм, и здесь будет звучать голос Божий».
Своими духовными очами преподобный Никон видел даже будущих священников своей обители. Так, от тяжкой болезни им был исцелен Александр Афанасьевич Клементовский. Помазывая его, совсем больного, из лампады перед Печерской иконой Божией Матери, старец произнес: «Ты будешь жив и здоров, молодой человек. Если мои молитвы дошли до Господа, то на этом месте будет монастырь. Ты это увидишь и будешь служить здесь, а я скоро умру». Так и случилось. Отец Александр стал впоследствии первым священником в новой иноческой общине.
Года за два до голодных 1839–1840 годов Никон Андреевич сказал Прасковье Ивановне, чтобы она готовила сухари из лишнего хлеба и прибирала бы их в чулан в мешки. Когда Прасковья Ивановна спрашивала его о причине такого заготовления, он уклончиво отвечал: «Надо, надо сушить более, более – они пригодятся». Таким образом заготовили несколько мешков сухарей. Наступил голодный год, и преподобный Никон приказал выдавать сухари приходившим к нему бедным голодавшим посетителям.
Для всегдашнего напоминания о смерти преподобный Никон за 18 лет до своей кончины устроил сам себе сосновый гроб, выкрашенный черной краской, с большим белым крестом на крышке. Он никому не позволял осматривать гроб: «Не троньте, – говорил, – это мой дом».
Года за три до кончины Никон Андреевич лишился зрения и заметно стал ослабевать силами. Перед самой кончиной преподобный Никон был чрезвычайно утешен тем, что его давнишнее желание относительно построения храма в Кирицах осуществилось. Давно уже он собирал деньги на этот храм. Все эти деньги, около девяти тысяч рублей, старец убедил Генике принять от него на украшение храма. «Ты, – говорил Никон Андреевич своему помещику, – устрой храм, а я сделаю внутреннее украшение в нем». И случилось чудо. Немец лютеранин по просьбе своего русского крепостного крестьянина построил православный храм. 7 сентября 1843 года храм освятил ныне прославленный в лике святых святитель Гавриил (Городков), архиепископ Рязанский. Здесь, возле Кирицкого храма, состоялась удивительная встреча двух святых – святителя Гавриила и преподобного Никона.
Стараниями преподобного Никона для храма был изготовлен большой колокол весом в 103 пуда. Доставки этого колокола старец ожидал с большим нетерпением и говорил: «Когда услышу глас Божий (в звуке колокола), тогда умру спокойно». Когда колокол привезли к храму, слепой старец со слезами радости ощупал его руками и, упав перед всем народом на колени, публично исповедовался во всех своих грехах за всю жизнь, прося у всех прощения и молитв о нем, грешном, перед Богом. Народ, видя такое, тоже плакал. Колокол подняли на колокольню, и Никон Андреевич с детски – чистой радостью слушал звучный благовест.
Место упокоения преподобного Никона Сушкинского – Рязанская область, Спасский район, село Сушки.
Преподобный Никон преставился ко Господу в первый час пополуночи 28 декабря 1844 года. В момент кончины от Никона Андреевича стал исходить дивный свет, лицо его разгладилось, сделалось белым и покрылось как бы блестками, какими блестит снег на солнце в сильный мороз. Свечение продолжалось около десяти минут.
Святитель Василий Рязанский
Святитель Василий I, Рязанский чудотворец, упомянут в Лаврентьевской летописи и в древнем списке рязанских владык числится четвертым. Древнее предание связывает со святым епископом Василием перенесение в Рязань чудотворного образа Муромской иконы Божией Матери. Святитель Василий был сначала епископом Муромским. По наветам духа злобы горожане восстали против него, несправедливо обвинив в поступках, неподобающих архипастырю. Тогда святитель после продолжительной молитвы вышел к реке Оке, распростер на воде свою епископскую мантию и стал на нее, держа в руках образ Пресвятой Богородицы Муромской. Сильным ветром его понесло против течения, и через несколько часов он доплыл до Рязани, где был принят с почетом рязанским князем и народом.
Еще при жизни святителя Василия считали мужем праведным и благочестивым. Задолго до того, как в начале ХVII века были открыты его мощи, рязанцы чтили его память и называли «присным своим заступником, в скорбех и напастех помощником». Чаще всего обращаются к нему отправляющиеся в путь, особенно по водам, веруя, что он спасает в пути: на суше – от напасти, на водах – от потопления.
Около 1540 года была написана иноком Еразмом – Ермолаем «Повесть о Василии, епископе Рязанском и Муромском».
Обретение и перенесение святых мощей святителя Василия, епископа Рязанского, было совершено Рязанским архиепископом Феодоритом (1605–1617). В Смутное время Промыслу Божию угодно было прославить святителя Василия: 10 июня 1609 года состоялось открытие его святых мощей и перенесение их в Успенский (впоследствии Рождественский) собор в Кремле Переяслава Рязанского, который со времени епископа Рязанского Ионы II (1522–1547) был кафедральным. Мощи святителя Василия были положены под спудом на левом клиросе, подле иконостаса. Тогда же были составлены тропарь и кондак святителю. С этого времени имя святителя Василия «поминается во всех церквах Рязанской епархии». К нему прибегают как к «присному заступнику своему, в скорби и напасти помощнику».
При архиепископе Моисее (1638–1651), в 1638 году над мощами святителя Василия была устроена каменная гробница, а над ней помещен муромский образ Пресвятой Богородицы – «Моление Василия». Известно, что в это время в рязанских храмах совершались молебны святителю Василию.
10 июня 1645 года при архиепископе Моисее впервые торжественно праздновалось перенесение мощей святителя. Особенно усердным почитателем рязанского первосвятителя считается архиепископ Мисаил (1651–1655). По его повелению в 1653 году была сделана надпись на большой серебряной водосвятной чаше: «Сия чаша в Переяслав Рязанский, в соборную церковь Успения и святых страстотерпцев Бориса и Глеба, и иже во святых отца нашего Василия, епископа Рязанского, чудотворца».
В 1712 году при митрополите Стефане Яворском над местом первоначального погребения святителя Василия, у Борисоглебской церкви, была устроена каменная часовня усердием подъячего Никиты Алтухова.
В 1782 году рака над мощами святителя Василия была великолепно украшена архиепископом Рязанским и Зарайским Симоном (Лаговым) (1778–1804).
В 1810 году при архиепископе Рязанском и Зарайском Феофилакте (Русанове) последовал Указ Святейшего Синода о праздновании святителю Василию в Неделю Всех святых. 4 октября 1836 года был торжественно открыт новый памятник на месте обретения мощей святителя Василия. При архиепископе Палладии (Раеве, 1876–1882) Указом Святейшего Синода 1881 года утверждены дни празднования памяти святителя Василия: 3 июля – в день блаженной кончины и 10 июня – в день перенесения его святых мощей.
В настоящее время святитель Василий особенно почитается на Рязанской земле. В каждом храме Рязанской епархии имеется его икона, а в большинстве храмов, кроме того, – настенное изображение святителя, плывущего по воде на мантии с Муромской иконой Богоматери в руках. В кафедральном соборе каждую среду вечером ему совершается акафистное пение.
